Я окончил школу, когда мне было двенадцать лет, и мне пришлось вступить в строй. Я пошел к молодой паре, которая была фермерами, и мне пришлось жить. Она находилась примерно в пятнадцати милях от дома, и мне показалось, что она находится за ее пределами. Это было большое бессвязное место, и я был единственной которую они оказали. У меня есть один и три пенсов в неделю. Они были не плохими для меня, но они часто выходили на улицу, и я был бы на своем месте. Я бы пошел и посмотрел во всех шкафах, под кроватями, в которых я был, буквально испугался. Я хозяйке приготовить масло, а иногда и молоко коров. Во всяком случае, я долго не продержался. Мне так одиноко. Я пошел к жене мясника возле района Веллинга. Она была ужаса. Там была еще одна служанка, и, к счастью, мы хорошо ладили друг с другом. Мы могли смеяться и прикрывать друг друга, если бы сделали что-то не так. Мы спали на чердаке, и мы должны были встать в шесть часов утра. Если бы мы опоздали на минуту или две, она была бы там и хотела бы знать, почему. Я полагаю, что она проспала всю ночь напролет, в удовольствие уловить нас утром.У меня было пятнадцать мест за двенадцать лет, и только в одном из них я относился как к человеку. Они не думали о нас, как о людях, подобных им. Мы были разные. Иногда мой отец и брат приходили и видели. И я был очень недоволен, когда они ушли. Я хотел сказать «Возьми меня с собой», но, конечно, они не могли. Вы должны были работать; ваши родители не могли позволить себе держать вас. Иногда, если бы я был дома, когда пришло время возвращаться, я молился, чтобы поезд не пришел или что он потерпел крушение. Но это всегда было
Я окончил школу, когда мне было двенадцать лет, и мне пришлось вступить в строй. Я пошел к молодой паре, которая была фермерами, и мне пришлось жить. Она находилась примерно в пятнадцати милях от дома, и мне показалось, что она находится за ее пределами. Это было большое бессвязное место, и я был единственной которую они оказали. У меня есть один и три пенсов в неделю. Они были не плохими для меня, но они часто выходили на улицу, и я был бы на своем месте. Я бы пошел и посмотрел во всех шкафах, под кроватями, в которых я был, буквально испугался. Я хозяйке приготовить масло, а иногда и молоко коров. Во всяком случае, я долго не продержался. Мне так одиноко. Я пошел к жене мясника возле района Веллинга. Она была ужаса. Там была еще одна служанка, и, к счастью, мы хорошо ладили друг с другом. Мы могли смеяться и прикрывать друг друга, если бы сделали что-то не так. Мы спали на чердаке, и мы должны были встать в шесть часов утра. Если бы мы опоздали на минуту или две, она была бы там и хотела бы знать, почему. Я полагаю, что она проспала всю ночь напролет, в удовольствие уловить нас утром.У меня было пятнадцать мест за двенадцать лет, и только в одном из них я относился как к человеку. Они не думали о нас, как о людях, подобных им. Мы были разные. Иногда мой отец и брат приходили и видели. И я был очень недоволен, когда они ушли. Я хотел сказать «Возьми меня с собой», но, конечно, они не могли. Вы должны были работать; ваши родители не могли позволить себе держать вас. Иногда, если бы я был дома, когда пришло время возвращаться, я молился, чтобы поезд не пришел или что он потерпел крушение. Но это всегда было
