Эрнест Хемингуэй (1899-1961) родился в Оак Парк, Иллинойс. Он один из самых известных писателей Америки. Он получил Нобелевскую премию за романы и рассказы. Хемингуэй прожил жизнь полную приключений, участвуя в первой и Второй Мировой войнах. Он много времени провел на охоте и рыбалке. Многие из его книг основаны на таком опыте. Его любимая тема-храбрость.
: когда я вернулся, они сказали, что мальчик отказался впустить кого-то в комнату. – «Вы не можете войти» - сказал он. «Вы не должны получить то, что у меня есть.»
Я пошел к нему и нашел его точно в том положении, в котором я оставил его, с белым лицом, он глядел на другой конец кровати. Я измерил его температуру.
«Что там?»
"Что-то вроде сотни», - сказал я. Было сто два и четыре десятых. «Сто два», - сказал он.
«Кто так сказал?»
«Врач.»
«С твоей температурой все в порядке», - сказал я. «Не о чем беспокоиться.»
«Я не переживаю» - сказал он «- но я не могу не думать.»
«Не думай,» - сказал я успокойся.»
«Я принимаю это легко,» - сказал он и посмотрел прямо вперед. Он продолжал о чем-то сам с собой.
Я сел и открыл пиратские книги. Но я видел, что он не следил, поэтому я остановился
«Во сколько, по-твоему, я умру?» - он с Ты не собираешься умирать. Что с тобой случилось?”
В. Внизу врач оставил три разных лекарственных средства в различных цветных капсулах с инструкцией по применению.
Вернувшись в комнату, я записал температуру парня и сделал пометку об этом времени, чтобы давать различные капсулы.
«Ты хочешь, чтобы я тебе почитал?»
«Если хочешь,» - сказал мальчик. Его лицо было очень белым, и под его глазами были темные круги. Он тихо лежал в кровати и казалось очень отстраненным от происходящего.
Я читал из книги пиратов Говарда Пайла; но я видел, что он не следил за тем, что я читал.
«Как ты себя чувствуешь, Шац?» я с его.
«Так же», - сказал он, поглядывая на другую сторону кровати и выглядя очень странно.
«Почему бы тебе не пойти спать? Я разбужу тебя дл лекарств».
«Я бы предпочел бодрствовать.»
Через минуту он сказал мне: «Ты не должен оставаться здесь со мной, папа, если это тебя беспокоит.»
«Меня это не беспокоит.»
«Нет, я имею в виду, что ты не должен оставаться, если это будет беспокоить тебя»
Я думал, что, возможно, он немного бредит и после предоставления ему предписанных капсул в одиннадцать часов, я вышел на несколько минут.
С. «В чем дело, Шац?»
«У меня болит голова.»
«Тебе лучше вернуться в постель.»
«Нет. Со мной все в порядке.»
Но когда я спустился вниз, он был одет, сидя у камина, выглядя очень больным и несчастным мальчиком девяти лет. Когда я положил руку на его лоб я понял, что у него температура.
«Ложись спать», - сказал я, - «ты болен»
Когда пришел врач, он померил температуру мальчика.
«Сколько?» я с его.
«Сто два.»
О, да. Я слышал, как он сказал, сто два.»
«Люди не умирают с температурой сто два. Это глупый поговорить.»
«Я знаю, что они делают. В школе во Франции ребята сказали мне, что ты не можешь жить с сорока четырьмя градусами. У меня сто два.»
Он ждал смерти весь день, с девяти часов утра.
«Бедный Шац», сказал я. «Это как мили и километры. Ты не умрешь. Это другой термометр. На этом термометре тридцать семь - это нормально. На этом градуснике это девяносто восемь.”
«О», - сказал он и медленно расслабился.
пересказ данного текста на английском языке.
: when I returned, they said that the boy refused to let someone into the room. “You cannot enter,” he said. “You should not get what I have.”
I went to him and found him exactly in the position in which I left him, with a white face, he looked at the other end of the bed. I measured his temperature.
"What is there?"
“Something like a hundred,” I said. It was one hundred two and four tenths. “One hundred and two,” he said.
“Who said that?”
"Doctor."
“Your temperature is all right,” I said. "Nothing to worry about."
“I'm not worried,” he said, “but I can't help but think.”
“Don't think,” I said. “Just calm down.”
“I take it easy,” he said and looked straight ahead. He went on about something with himself.
I sat down and opened pirated books. But I saw that he did not follow, so I stopped
"What time do you think I'll die?" - he asked.
“You are not going to die. What happened to you?"
B. At the bottom, the doctor left three different drugs in different colored capsules with instructions for use.
Returning to the room, I recorded the temperature of the guy and made a note of this time to give various capsules.
“Do you want me to read to you?”
“If you want,” the boy said. His face was very white, and there were dark circles under his eyes. He lay quietly in bed and seemed very detached from what was happening.
I read from the pirate book Howard Pile; but I saw that he did not follow what I read.
“How are you feeling, Schatz?” I asked him.
“Same,” he said, glancing across the bed and looking very strange.
“Why don't you go to sleep? I will wake you up for medicine. ”
“I would rather stay awake.”
A minute later he told me: “You should not stay here with me, Dad, if that bothers you.”
“It doesn't bother me.”
“No, I mean, you shouldn't stay if it bothers you.”
I thought that maybe he was a little raving and after giving him the prescribed capsules at eleven o'clock, I went out for a few minutes.
C. “What's the matter, Schatz?”
"I have a headache."
“You better get back to bed.”
"No. Everything is fine with me."
But when I went downstairs, he was dressed, sitting by the fireplace, looking very sick and unhappy boy of nine years. When I put my hand on his forehead, I realized that he had a temperature.
“Go to bed,” I said, “you are sick.”
When the doctor arrived, he measured the temperature of the boy.
"How many?" I asked him.
"One hundred and two."
Oh yeah. I heard him say one hundred and two. "
“People do not die with a temperature of one hundred and two. This is a dumb way to talk. ”
“I know what they are doing. At a school in France, the guys told me that you cannot live with forty-four degrees. I have one hundred and two. ”
He waited for death all day, from nine in the morning.
“Poor Schatz,” I said. “It's like miles and kilometers. You will not die. This is a different thermometer. Thirty-seven on this thermometer is normal. On this thermometer it's ninety-eight. ”
“Oh,” he said, and slowly relaxed