Когда мне было 4 месяца, умерла моя мама. У меня не было ни братьев, ни сестер. Так что все мое детство, с четырехмесячного возраста, нас было только двое - мой отец и я. Мы жили в старом вагончике. Мой отец владел бензоколонкой и вагончиком, и это все, что у него было. Бензоколонка была очень маленькой и находилась на небольшой проселочной дороге, окруженная полями и лесистыми холмами. Когда я был еще ребенком, мой отец купал и кормил меня, возил меня на коляске к доктору и делал миллионы других вещей, которые обычно делает мама для своего ребенка. Это непростая задача для мужчины, особенно когда ему одновременно приходится зарабатывать себе на жизнь. Но мой отец был веселым человеком. Я думаю, что он мне дарил всю любовь, которую он испытывал к моей матери, когда она была жива. Мы были очень близки. Во времена моего детства у меня не было несчастливых моментов, и вот наступил мой 5-ый день рожденья. Я был маленьким мальчиком, как вы видите, весь грязный и в масле, но это потому что я провел весь день в мастерской отцу с машинами. Мастерская была каменным зданием. Мой отец построил ее сам с любовью и заботой. «Мы инженеры, ты и я», - сказал он мне, - "Мы зарабатываем на хлеб, ремонтируя двигатели, и мы не можем хорошо работать в плохой мастерской". Это была прекрасная мастерская, достаточно большая, чтобы вместить одну машину. Вагон был нашим домом и жилищем. Мой отец говорил, что ему было, по крайней мере, 150 лет. Как и много цыганские дети, он рассказывал, он родился и вырос в пределах этих деревянных стен. Разные люди стучали в его двери, разные люди жили в нем. Но сейчас его лучшие годы остались позади. В вагончике была только одна комната, которая была не намного больше, чем современная ванная комната. Хотя у нас был электрический свет в мастерской, нам не разрешили подключить его в вагончике, потому что это было опасно. Поэтому мы получали тепло и свет также, как и цыгане много лет назад. Там стояла дровяная печь, которая давала нам зимой тепло, там также были свечи в подсвечниках. Я думаю, что рагу, приготовленное моим отцом, это лучшее, что я когда-либо кушал. Одной тарелки было недостаточно. Из мебели у нас были две узкие кровати, два стула и небольшой стол, покрытый скатертью, на котором стояли несколько мисок, тарелок, чашек, вилок и ложек. Это были все домашние удобства, которые мы имели. Это было все, что нам было нужно. Я действительно жил, живя в вагончике. Я жил вечерами, когда я лежал в своей постели и мой отец рассказывал истории. Я был счастлив, потому что был уверен, что когда я сплю, мой отец по-прежнему здесь, рядом со мной, сидит в своем кресле у огня. Мой отец, без всякого сомнения, был самым прекрасным и замечательным отцом, который когда-либо был у какого-нибудь мальчика. Вот его фотография. Вы можете подумать, не зная его достаточно хорошо, что он был серозный человека. Нет, не был. На самом деле он был полон веселья. Тот факт, что он никогда не улыбался, делал его таким серьезным и иногда грустным. Он делал это своими глазами. Он имел ярко-голубые глаза и когда он вспоминал что-то смешное, можно было увидеть, как золотой свет танцует в его глазах. Но рот никогда не двигался. Моего отца вряд ли можно было назвать образованным человеком. Я сомневаюсь, что он прочитал в своей жизни много книг. Но он был превосходным рассказчиком. Он обещал мне, что придумает для меня сказку на ночь каждый раз, когда я просил его. Он всегда держал свое обещание. Лучшие рассказы превращались в несколько истории и продолжались много ночей подряд.
I was four months old when my mother died. I was the only child in the family and there were just my father and I. We lived in a gypsy caravan, which my father owned. He washed me and took care of me like any mother would do with her son. But I never was unhappy. I helped my father in the workshop. His workshop was a stone-made building that he had built by himself. We earned for living by repairing engines in our workshop. It was a fine workshop, enough big to repair one machine. Although we had electric lights in the workshop, we were not allowed to have them in the caravan as it was dangerous. So we got our heat and light in the same way as the gypsies had done years ago. We had a wood-burning stove and we used to make stew with it. We had all the furniture and all comforts we needed. I really liked to live in that caravan. I really liked father's stories. And no doubt, my father was the best father any boy ever had. If you don't know my father well, you may think he was serious. But he wasn't. He is was actually a lot of fun. But he never smiled with his mouth. He had bright blue eyes and when he thought of something funny, you could see a golden light dancing in the middle of each eye. I can't say my father was an educated, I doubt he had read many books in his life, but he was an excellent storyteller. He always told me bedtime stories. The best stories were turned into serials and went on many nights running.
Когда мне было 4 месяца, умерла моя мама. У меня не было ни братьев, ни сестер. Так что все мое детство, с четырехмесячного возраста, нас было только двое - мой отец и я. Мы жили в старом вагончике. Мой отец владел бензоколонкой и вагончиком, и это все, что у него было. Бензоколонка была очень маленькой и находилась на небольшой проселочной дороге, окруженная полями и лесистыми холмами.
Когда я был еще ребенком, мой отец купал и кормил меня, возил меня на коляске к доктору и делал миллионы других вещей, которые обычно делает мама для своего ребенка. Это непростая задача для мужчины, особенно когда ему одновременно приходится зарабатывать себе на жизнь.
Но мой отец был веселым человеком. Я думаю, что он мне дарил всю любовь, которую он испытывал к моей матери, когда она была жива. Мы были очень близки. Во времена моего детства у меня не было несчастливых моментов, и вот наступил мой 5-ый день рожденья.
Я был маленьким мальчиком, как вы видите, весь грязный и в масле, но это потому что я провел весь день в мастерской отцу с машинами. Мастерская была каменным зданием. Мой отец построил ее сам с любовью и заботой. «Мы инженеры, ты и я», - сказал он мне, - "Мы зарабатываем на хлеб, ремонтируя двигатели, и мы не можем хорошо работать в плохой мастерской". Это была прекрасная мастерская, достаточно большая, чтобы вместить одну машину.
Вагон был нашим домом и жилищем. Мой отец говорил, что ему было, по крайней мере, 150 лет. Как и много цыганские дети, он рассказывал, он родился и вырос в пределах этих деревянных стен. Разные люди стучали в его двери, разные люди жили в нем. Но сейчас его лучшие годы остались позади. В вагончике была только одна комната, которая была не намного больше, чем современная ванная комната.
Хотя у нас был электрический свет в мастерской, нам не разрешили подключить его в вагончике, потому что это было опасно. Поэтому мы получали тепло и свет также, как и цыгане много лет назад. Там стояла дровяная печь, которая давала нам зимой тепло, там также были свечи в подсвечниках. Я думаю, что рагу, приготовленное моим отцом, это лучшее, что я когда-либо кушал. Одной тарелки было недостаточно.
Из мебели у нас были две узкие кровати, два стула и небольшой стол, покрытый скатертью, на котором стояли несколько мисок, тарелок, чашек, вилок и ложек. Это были все домашние удобства, которые мы имели. Это было все, что нам было нужно.
Я действительно жил, живя в вагончике. Я жил вечерами, когда я лежал в своей постели и мой отец рассказывал истории. Я был счастлив, потому что был уверен, что когда я сплю, мой отец по-прежнему здесь, рядом со мной, сидит в своем кресле у огня.
Мой отец, без всякого сомнения, был самым прекрасным и замечательным отцом, который когда-либо был у какого-нибудь мальчика. Вот его фотография.
Вы можете подумать, не зная его достаточно хорошо, что он был серозный человека. Нет, не был. На самом деле он был полон веселья. Тот факт, что он никогда не улыбался, делал его таким серьезным и иногда грустным. Он делал это своими глазами. Он имел ярко-голубые глаза и когда он вспоминал что-то смешное, можно было увидеть, как золотой свет танцует в его глазах. Но рот никогда не двигался. Моего отца вряд ли можно было назвать образованным человеком. Я сомневаюсь, что он прочитал в своей жизни много книг. Но он был превосходным рассказчиком. Он обещал мне, что придумает для меня сказку на ночь каждый раз, когда я просил его. Он всегда держал свое обещание. Лучшие рассказы превращались в несколько истории и продолжались много ночей подряд.
I helped my father in the workshop. His workshop was a stone-made building that he had built by himself.
We earned for living by repairing engines in our workshop. It was a fine workshop, enough big to repair one machine. Although we had electric lights in the workshop, we were not allowed to have them in the caravan as it was dangerous. So we got our heat and light in the same way as the gypsies had done years ago.
We had a wood-burning stove and we used to make stew with it. We had all the furniture and all comforts we needed.
I really liked to live in that caravan. I really liked father's stories. And no doubt, my father was the best father any boy ever had.
If you don't know my father well, you may think he was serious. But he wasn't. He is was actually a lot of fun. But he never smiled with his mouth. He had bright blue eyes and when he thought of something funny, you could see a golden light dancing in the middle of each eye. I can't say my father was an educated, I doubt he had read many books in his life, but he was an excellent storyteller. He always told me bedtime stories. The best stories were turned into serials and went on many nights running.