О воле и о жарких джунглях лучше не говорить: он их даже и вспоминать не может, так как родился в зверином концлагере.
Хватает и того, что вот он стоит между облезлых фанерных будок, тесных вонючих клеток, перед толпой людей, торчащих над их праздничным безобразием острым, сгорбленным хребтом и только что не трясущимся от холода. Кожа его, серая, как деревенский, хорошо-таки затасканный шарочек, кое-где аж попротиралась, а в двух местах раздерлась засохшими, неприкрытыми струпьями. Уши свисают обдрипанно, а маленькие глазки смотрят на все грустно - к безнадежности...
Человек был счастлив и немного сентиментален.
По-своему, по-человечески здоровенный, он возвышался над толпой более чем на голову. Серой солдатской ушанкой, молодым румянцем щек, широкими плечами длиннополого, недавно и наконец купленного пальто. В больших руках человека было по теплой детской руке. Забавные, как воженцы, две маленькие дамочки в серых шубках теполи рядом с высозным отцом по мокрому, расковзанному снегу, а время от времени, то на смену, то вместе на руки.
Беда, да и хватит! И вести малышей, и поднимать их было неудобно. Мешал пакет...
Зоопарк приехал в город на гастроли больше недели тому назад. Все это время папа собирался сюда с девочками, на сон рассказывал им всяческие чудеса о том, что будет. И только тут, когда подошли к билетной кассе, он вспомнил, что ничего не взял-ни для Мишки, который за так, конечно, не потанцует, ни для обезьян, что тоже приучен к сладостям.
Что же тут делать?
Зоопарк расположился на пустыре, в эту осень расчищенном от военных руин. Поблизости был только один ларек. А в ларьке не было сейчас даже каких-нибудь суетных, пазлипаных подушечек. Обманутая продавщица посоветовала смешному папе купить у нее сухофруктов. Нашлась газета, мешочек был сделан из целого номера и весь наполнен наголову засушенными, даже, кажется, пыльными грушками и коробочками яблок:
Не вся беда! Мало того, что с пакетом и с детьми ходить неудобно, так еще и угощаться из него никто не хочет.
Самый веселый мишка, что аж морду ущемляет между железными прентами сахара, что топает-танцует за него и заранее и после, те грушки да скрылики только понюхал.
Не захотели их есть и обезьяны. И малыши, что скрэкают да рыщут, бессовестно поблескивая круглыми радугами словно ошпаренных задниц. И та наибольшая, страшная, совсем похожая на черного, волосатого дядю, который вот держится никогда не мытой рукой за прент и что-то все сердито жует да сплевывает, жует да сплевывает, а потом отодвигается в самый уголок и, отвернувшись, ругается шепотом...
Так и дошли они, папа с девочками, до слона. Счастливый отец почувствовал еще большее счастье. Вот он начнет кормить этого здоровила на радость своим»вкусненьким". Словно огромного коня из маленького ведра.
- Папа, а где его ротик?
Отец смеется.
И правда-рот у слона такой, что ни сверху, ни снизу не увидишь.
- Зато, дочка, нос какой!
- Это не нос, это хобот, - поправила, опять же на радость отцу, его вторая, старшая умница.
Веселый человек подставил мешочек слону.
Отец знал, чего не знали дочери, - что слонов нос не только называется хобот. На конце его есть очень хитрый и ловкий отросток-палец. Один, если слон Индийский, а два - если африканский. У этого, африканского, два. Этими пальцами он может, говорят, поковыряться между плитами тротуара и плиты эти развернуть, словно ломиком. А что касается ловкости пальцев, то, наверное, и нитку в иглу затянет.
Ну, а теперь он начнет, на потеху девочкам, брать из газеты по Грушке, по скрилику. Пусть берет, дольше всего, чтобы радость растянулась.
Маленькие слоновьи глаза смотрели на человека не то чтобы только с презрением - у них была еще и снисходительность, и немного надругательства серьезного над сентиментальным, а наиболее то бездонного и несбываемого грусти, страдания, рожденных бес неволей...
Слон протянул хобот, цепнул пальцами за край газетного мешочка и механически-ловким движением бросил его себе под нос - туда, где был его малыш, словно запухший, рот. Даже и челюсти, кажется, не пошевелились поехал пакет, как по конвейеру, в бездонный резервуар невеселого живота.
И не моргнул, не бормотал. Как будто он тебе одолжение сделал избавиться от лишней вещи, от неловкого положения. Стоит, молчит. Якобы не над ним это смеется вся толпа.
...Те девочки в шубках стали тем временем взрослыми. Смотри, что вскоре и им предстоит вести своих "вкусненьких" к запертым в клетки зверям. Тогда, конечно, они снова вспомнят о том далеком послевоенном мешочке с ничтожными сухофруктами. Вспомнят - немного по-другому, чем до сих пор.
Они выросли, а отец соответственно постарел и стал, кажется, менее сентиментален. Может, к внукам, пока что.
Зіма - чароўны час года. Мне падабаецца, калі на вуліцы ясная марознае надвор'е і падае снег. На вокнах з'яўляюцца мудрагелістыя малюнкі. Калі ўсе вакол становіцца белым, здаецца, што ты трапіў у зімовую казку. Узімку можна катацца на санках, лыжах, гуляць у снежкі і ляпіць снегавікоў.
Калі зімой на вуліцы моцны мароз, то спачатку нават не хочацца выходзіць з дому. Аднак калі ідзеш па заснежанай вуліцы, а снег пад нагамі весела рыпае, на сэрцы становіцца так радасна! Галоўнае ў такое надвор'е - не стаяць доўга на адным месцы. Калі рухаешся - ходзіш, бегаеш, катаешся на санках - змерзнуць немагчыма!
У студзені мы адзначаем самыя цікавыя святы - Новы год і Каляды. У гэты час збіраюцца ўсе блізкія і сябры, а мама рыхтуе смачныя стравы. Мне падабаецца, калі падчас зімовых святаў у вокнах ўсіх кватэр міргаюць рознакаляровыя лямпачкі. Самае прыемнае ў навагодніх святах - дарыць і атрымліваць падарункі. Раней я верыў, што іх прыносіць Дзед Мароз, і пісаў яму лісты. Аднак і атрымліваць падарункі ад бацькоў вельмі цікава!
Зіма дорыць нам шмат прыгажосці і весялосці. Нягледзячы на халады, можна праводзіць час з карысцю для здароўя, а таксама больш увагі надаць сваім блізкім людзям. А, акрамя таго, варта памятаць, што зіма не вечная і хутка прыйдзе цёплая, пяшчотная вясна. Перевод на русский: Зима - волшебное время года. Мне нравится, когда на улице ясная морозная погода и падает снег. На окнах появляются причудливые рисунки. Когда все вокруг становится белым, кажется, что ты попал в зимнюю сказку. Зимой можно кататься на санках, лыжах, играть в снежки и лепить снеговиков.
Когда зимой на улице сильный мороз, то сначала даже не хочется выходить из дома. Однако когда идешь по заснеженной улице, а снег под ногами весело скрипит, на сердце становится так радостно! Главное в такую погоду - не стоять долго на одном месте. Когда двигаешься - ходишь, бегаешь, катаешься на санках - замерзнуть невозможно!
В январе мы отмечаем самые интересные праздники - Новый год и Рождество. В это время собираются все близкие и друзья, а мама готовит вкусные блюда. Мне нравится, когда во время зимних праздников в окнах всех квартир мигают разноцветные лампочки. Самое приятное в новогодних праздниках - дарить и получать подарки. Раньше я верил, что их приносит Дед Мороз, и писал ему письма. Однако и получать подарки от родителей очень интересно!
Зима дарит нам много красоты и веселья. Несмотря на холода, можно проводить время с пользой для здоровья, а также больше внимания уделить своим близким людям. А, кроме того, стоит помнить, что зима не вечна и скоро придет теплая, нежная весна.
Дакор
Слон был беден и грустен.
О воле и о жарких джунглях лучше не говорить: он их даже и вспоминать не может, так как родился в зверином концлагере.
Хватает и того, что вот он стоит между облезлых фанерных будок, тесных вонючих клеток, перед толпой людей, торчащих над их праздничным безобразием острым, сгорбленным хребтом и только что не трясущимся от холода. Кожа его, серая, как деревенский, хорошо-таки затасканный шарочек, кое-где аж попротиралась, а в двух местах раздерлась засохшими, неприкрытыми струпьями. Уши свисают обдрипанно, а маленькие глазки смотрят на все грустно - к безнадежности...
Человек был счастлив и немного сентиментален.
По-своему, по-человечески здоровенный, он возвышался над толпой более чем на голову. Серой солдатской ушанкой, молодым румянцем щек, широкими плечами длиннополого, недавно и наконец купленного пальто. В больших руках человека было по теплой детской руке. Забавные, как воженцы, две маленькие дамочки в серых шубках теполи рядом с высозным отцом по мокрому, расковзанному снегу, а время от времени, то на смену, то вместе на руки.
Беда, да и хватит! И вести малышей, и поднимать их было неудобно. Мешал пакет...
Зоопарк приехал в город на гастроли больше недели тому назад. Все это время папа собирался сюда с девочками, на сон рассказывал им всяческие чудеса о том, что будет. И только тут, когда подошли к билетной кассе, он вспомнил, что ничего не взял-ни для Мишки, который за так, конечно, не потанцует, ни для обезьян, что тоже приучен к сладостям.
Что же тут делать?
Зоопарк расположился на пустыре, в эту осень расчищенном от военных руин. Поблизости был только один ларек. А в ларьке не было сейчас даже каких-нибудь суетных, пазлипаных подушечек. Обманутая продавщица посоветовала смешному папе купить у нее сухофруктов. Нашлась газета, мешочек был сделан из целого номера и весь наполнен наголову засушенными, даже, кажется, пыльными грушками и коробочками яблок:
Не вся беда! Мало того, что с пакетом и с детьми ходить неудобно, так еще и угощаться из него никто не хочет.
Самый веселый мишка, что аж морду ущемляет между железными прентами сахара, что топает-танцует за него и заранее и после, те грушки да скрылики только понюхал.
Не захотели их есть и обезьяны. И малыши, что скрэкают да рыщут, бессовестно поблескивая круглыми радугами словно ошпаренных задниц. И та наибольшая, страшная, совсем похожая на черного, волосатого дядю, который вот держится никогда не мытой рукой за прент и что-то все сердито жует да сплевывает, жует да сплевывает, а потом отодвигается в самый уголок и, отвернувшись, ругается шепотом...
Так и дошли они, папа с девочками, до слона. Счастливый отец почувствовал еще большее счастье. Вот он начнет кормить этого здоровила на радость своим»вкусненьким". Словно огромного коня из маленького ведра.
- Папа, а где его ротик?
Отец смеется.
И правда-рот у слона такой, что ни сверху, ни снизу не увидишь.
- Зато, дочка, нос какой!
- Это не нос, это хобот, - поправила, опять же на радость отцу, его вторая, старшая умница.
Веселый человек подставил мешочек слону.
Отец знал, чего не знали дочери, - что слонов нос не только называется хобот. На конце его есть очень хитрый и ловкий отросток-палец. Один, если слон Индийский, а два - если африканский. У этого, африканского, два. Этими пальцами он может, говорят, поковыряться между плитами тротуара и плиты эти развернуть, словно ломиком. А что касается ловкости пальцев, то, наверное, и нитку в иглу затянет.
Ну, а теперь он начнет, на потеху девочкам, брать из газеты по Грушке, по скрилику. Пусть берет, дольше всего, чтобы радость растянулась.
Маленькие слоновьи глаза смотрели на человека не то чтобы только с презрением - у них была еще и снисходительность, и немного надругательства серьезного над сентиментальным, а наиболее то бездонного и несбываемого грусти, страдания, рожденных бес неволей...
Слон протянул хобот, цепнул пальцами за край газетного мешочка и механически-ловким движением бросил его себе под нос - туда, где был его малыш, словно запухший, рот. Даже и челюсти, кажется, не пошевелились поехал пакет, как по конвейеру, в бездонный резервуар невеселого живота.
И не моргнул, не бормотал. Как будто он тебе одолжение сделал избавиться от лишней вещи, от неловкого положения. Стоит, молчит. Якобы не над ним это смеется вся толпа.
...Те девочки в шубках стали тем временем взрослыми. Смотри, что вскоре и им предстоит вести своих "вкусненьких" к запертым в клетки зверям. Тогда, конечно, они снова вспомнят о том далеком послевоенном мешочке с ничтожными сухофруктами. Вспомнят - немного по-другому, чем до сих пор.
Они выросли, а отец соответственно постарел и стал, кажется, менее сентиментален. Может, к внукам, пока что.
Человеку вспоминаются временами маленькие слоновьи глаза...
Калі зімой на вуліцы моцны мароз, то спачатку нават не хочацца выходзіць з дому. Аднак калі ідзеш па заснежанай вуліцы, а снег пад нагамі весела рыпае, на сэрцы становіцца так радасна! Галоўнае ў такое надвор'е - не стаяць доўга на адным месцы. Калі рухаешся - ходзіш, бегаеш, катаешся на санках - змерзнуць немагчыма!
У студзені мы адзначаем самыя цікавыя святы - Новы год і Каляды. У гэты час збіраюцца ўсе блізкія і сябры, а мама рыхтуе смачныя стравы. Мне падабаецца, калі падчас зімовых святаў у вокнах ўсіх кватэр міргаюць рознакаляровыя лямпачкі. Самае прыемнае ў навагодніх святах - дарыць і атрымліваць падарункі. Раней я верыў, што іх прыносіць Дзед Мароз, і пісаў яму лісты. Аднак і атрымліваць падарункі ад бацькоў вельмі цікава!
Зіма дорыць нам шмат прыгажосці і весялосці. Нягледзячы на халады, можна праводзіць час з карысцю для здароўя, а таксама больш увагі надаць сваім блізкім людзям. А, акрамя таго, варта памятаць, што зіма не вечная і хутка прыйдзе цёплая, пяшчотная вясна.
Перевод на русский:
Зима - волшебное время года. Мне нравится, когда на улице ясная морозная погода и падает снег. На окнах появляются причудливые рисунки. Когда все вокруг становится белым, кажется, что ты попал в зимнюю сказку. Зимой можно кататься на санках, лыжах, играть в снежки и лепить снеговиков.
Когда зимой на улице сильный мороз, то сначала даже не хочется выходить из дома. Однако когда идешь по заснеженной улице, а снег под ногами весело скрипит, на сердце становится так радостно! Главное в такую погоду - не стоять долго на одном месте. Когда двигаешься - ходишь, бегаешь, катаешься на санках - замерзнуть невозможно!
В январе мы отмечаем самые интересные праздники - Новый год и Рождество. В это время собираются все близкие и друзья, а мама готовит вкусные блюда. Мне нравится, когда во время зимних праздников в окнах всех квартир мигают разноцветные лампочки. Самое приятное в новогодних праздниках - дарить и получать подарки. Раньше я верил, что их приносит Дед Мороз, и писал ему письма. Однако и получать подарки от родителей очень интересно!
Зима дарит нам много красоты и веселья. Несмотря на холода, можно проводить время с пользой для здоровья, а также больше внимания уделить своим близким людям. А, кроме того, стоит помнить, что зима не вечна и скоро придет теплая, нежная весна.