2. На основании правила экологической пирамиды определяем сухую массу других компонентов трофической цепи:
планктон → рыба → тюлень → белый медведь
150 000 кг 15 000 кг 1500 кг 150 кг
(150 т)
3. Масса фитопланктона, что является основой цепи питания, составляет 150 т. Зная биологическую продуктивность планктона, находим площадь моря, которая может прокормить медведя:
1м2 — 0,5 кг
х — 150 000 кг
х = 300 000 м2 (30 га)
ответ: Белого медведя массой 500 кг может прокормить акватория моря площадью 30 га.
Я сидел в шалаше на берегу лесного озера, а в порыжелых камышах кто-то шуршал. Я оглянулся, чтобы посмотреть на источник звука, и тут понял, что мне страшно. Дело близилось к вечеру, небо начинало темнеть, а камыши обычно не трясутся просто так. Я успокаивал себя мыслью, что это всего лишь птички-пеночки, что застряли в растениях. Я с опаской направился к камышам, приоткрыл их, и вдруг, на мое обозрение представился пустой пригорок. Я было подумал, что птички сбежали, но сев обратно в шалаш, камыш до сих пор трясся. Понятно было одно: это были птицы-невидимки, про которых рассказывал отец в моем далёком детстве. Я ему тогда на верил, но только сейчас узнал правду.
1. Определяем сухую массу медведя (30 %):
500 кг х 0,3 = И50 кг
2. На основании правила экологической пирамиды определяем сухую массу других компонентов трофической цепи:
планктон → рыба → тюлень → белый медведь
150 000 кг 15 000 кг 1500 кг 150 кг
(150 т)
3. Масса фитопланктона, что является основой цепи питания, составляет 150 т. Зная биологическую продуктивность планктона, находим площадь моря, которая может прокормить медведя:
1м2 — 0,5 кг
х — 150 000 кг
х = 300 000 м2 (30 га)
ответ: Белого медведя массой 500 кг может прокормить акватория моря площадью 30 га.
Объяснение:
Я сидел в шалаше на берегу лесного озера, а в порыжелых камышах кто-то шуршал. Я оглянулся, чтобы посмотреть на источник звука, и тут понял, что мне страшно. Дело близилось к вечеру, небо начинало темнеть, а камыши обычно не трясутся просто так. Я успокаивал себя мыслью, что это всего лишь птички-пеночки, что застряли в растениях. Я с опаской направился к камышам, приоткрыл их, и вдруг, на мое обозрение представился пустой пригорок. Я было подумал, что птички сбежали, но сев обратно в шалаш, камыш до сих пор трясся. Понятно было одно: это были птицы-невидимки, про которых рассказывал отец в моем далёком детстве. Я ему тогда на верил, но только сейчас узнал правду.