Ответ: в самоизреживание - разновидность конкурентных отношений в пределах одного биологического вида, у растений. начинается этот процесс с захвата территории. например, где-нибудь на открытом месте, недалеко от большой ели, множество семян, появляется несколько десятков всходов — маленьких елочек. первая выполнена — популяция выросла и захватила территорию, необходимую ей для выживания. таким образом, территориальность у растений выражается иначе, нежели у животных: участок занимает не особь, а группа. молодые деревца растут, попутно затеняя и угнетая находящиеся под их кронами травянистые растения (это уже межвидовая конкуренция) . с течением времени между деревцами появляется неизбежная разница в росте — одни, послабее, отстают, другие обгоняют. поскольку ель светолюбивая порода (ее крона поглощает почти весь на нее свет) , то более слабые елочки начинают все больше испытывать затенение со стороны более высоких и постепенно засыхают, отмирают. в конце концов, через много лет на поляне от нескольких десятков елочек остается два-три дерева (а то и одно) — наиболее сильные особи из всего поколения .
Засушливый климат континентальных областей, характерный для девонского периода, поставил в самые невыгодные условия обитателей пересыхающих водоёмов или водоёмов с бедной кислородом водой. В таких условиях жизненное преимущество осталось за теми рыбами, которые могли использовать в качестве органа дыхания свой плавательный пузырь и таким образом перенести временное пересыхание и дожить до нового периода дождей, чтобы снова вернуться к рыбьему образу жизни.
Этим был сделан первый шаг на пути к выходу из водной среды. Но до настоящего освоения условий наземной жизни было ещё далеко. Самое большее, чего могли достигнуть тогда лёгочные рыбы, — это возможность пассивно пережить неблагоприятный сезон, запрятавшись в ил, как это и теперь происходит в аналогичных условиях у африканского чешуйчатника протоптеруса.
Но вот на смену девонскому периоду пришёл период каменноугольный. Уже самое название его говорит об огромной массе растительных остатков, образовавших в условиях мелководья пласты каменного угля. И пышное развитие древовидных споровых растений, и то, что растения эти не истлели на поверхности, а обуглились под водой, — всё это свидетельствует о сыром и жарком климате, господствовавшем в ту пору на обширных площадях Земли.
Изменившийся климат создал и новые условия для потомков девонских лёгочных рыб. Одним из них к воздушному дыханию пригодилась в связи с жизнью в тёплых болотистых водоёмах с разлагающейся растительностью (это приблизительно те же условия, в которых сейчас живёт амазонский чешуйчатник); другие, у которых внутренние изменения процесса обмена веществен действие естественного отбора выработали временно обходиться без воды, в сырой атмосфере каменноугольных лесов могли уже вести более активную жизнь — двигаться и добывать себе пищу.
Опыты с ускорением развития головастиков и превращением аксолотля в амбистому, показывают, что и в историческом процессе выхода позвоночных на сушу решающее значение имело усиление деятельности щитовидной железы, выделяющей тиреоидин. По такому пути и пошло развитие той ветви древних кистепёрых, которое привело к появлению первых покрытоголовых амфибий — первых четвероногих позвоночных, уже к передвижению в надводной среде.
Здесь они нашли и легкодоступную пищу в виде уже существовавших тогда насекомых и других наземных членистоногих. При невысоком уровне обмена веществ у холоднокровных, или пойкилотермных, животных только богатая белками животная пища могла служить им источником энергии для активной жизнедеятельности (заметим, что на этом уровне остались и современные амфибии питаться только свежим животным кормом).
Этим был сделан первый шаг на пути к выходу из водной среды. Но до настоящего освоения условий наземной жизни было ещё далеко. Самое большее, чего могли достигнуть тогда лёгочные рыбы, — это возможность пассивно пережить неблагоприятный сезон, запрятавшись в ил, как это и теперь происходит в аналогичных условиях у африканского чешуйчатника протоптеруса.
Но вот на смену девонскому периоду пришёл период каменноугольный. Уже самое название его говорит об огромной массе растительных остатков, образовавших в условиях мелководья пласты каменного угля. И пышное развитие древовидных споровых растений, и то, что растения эти не истлели на поверхности, а обуглились под водой, — всё это свидетельствует о сыром и жарком климате, господствовавшем в ту пору на обширных площадях Земли.
Изменившийся климат создал и новые условия для потомков девонских лёгочных рыб. Одним из них к воздушному дыханию пригодилась в связи с жизнью в тёплых болотистых водоёмах с разлагающейся растительностью (это приблизительно те же условия, в которых сейчас живёт амазонский чешуйчатник); другие, у которых внутренние изменения процесса обмена веществен действие естественного отбора выработали временно обходиться без воды, в сырой атмосфере каменноугольных лесов могли уже вести более активную жизнь — двигаться и добывать себе пищу.
Опыты с ускорением развития головастиков и превращением аксолотля в амбистому, показывают, что и в историческом процессе выхода позвоночных на сушу решающее значение имело усиление деятельности щитовидной железы, выделяющей тиреоидин. По такому пути и пошло развитие той ветви древних кистепёрых, которое привело к появлению первых покрытоголовых амфибий — первых четвероногих позвоночных, уже к передвижению в надводной среде.
Здесь они нашли и легкодоступную пищу в виде уже существовавших тогда насекомых и других наземных членистоногих. При невысоком уровне обмена веществ у холоднокровных, или пойкилотермных, животных только богатая белками животная пища могла служить им источником энергии для активной жизнедеятельности (заметим, что на этом уровне остались и современные амфибии питаться только свежим животным кормом).