Теория постепенной эволюции Чарльза Дарвина не подтверждается геологической историей, заключает геолог Нью-Йоркского университета Майкл Рампино в эссе в журнале "Историческая биология". Фактически, Рампино отмечает, что более точная теория постепенной эволюции, утверждающая, что длительные периоды эволюционной стабильности нарушаются катастрофическими массовыми вымираниями жизни, была выдвинута шотландским садоводом Патриком Мэтью до опубликованной работы Дарвина по этой теме.
“Мэтью открыл и четко сформулировал идею естественного отбора, применил ее к происхождению видов и поместил ее в контекст геологической летописи, отмеченной катастрофическими массовыми вымираниями, за которыми последовала относительно быстрая адаптация”, - говорит Рампино, чьи исследования катастрофических событий включают исследования извержений вулканов и столкновений с астероидами. “В свете недавнего признания важности катастрофических массовых вымираний в истории жизни, возможно, пришло время пересмотреть эволюционные взгляды Патрика Мэтью как гораздо более соответствующие современным представлениям о биологической эволюции, чем взгляд Дарвина”.
Мэтью (1790-1874), отмечает Рампино, опубликовал изложение закона естественного отбора в малоизученном приложении к своей книге 1831 года "Морская древесина и лесоводство". Несмотря на то, что и Дарвин, и его коллега Альфред Рассел Уоллес признали, что Мэтью был первым, кто выдвинул теорию естественного отбора, историки приписывают раскрытие теории Дарвину и Уоллесу. Записные книжки Дарвина показывают, что он пришел к этой идее в 1838 году, а эссе о естественном отборе написал еще в 1842 году — через несколько лет после появления работы Мэтью. Теория Дарвина и Уоллеса была официально представлена в 1858 году на собрании научного общества в Лондоне. "Происхождение видов" Дарвина появилось годом позже.
В приложении к “Морской древесине и лесоводству" Мэтью описал теорию естественного отбора так, как позже повторил Дарвин: "В природе существует естественный закон, универсальный в природе, стремящийся сделать каждое репродуктивное существо наилучшим образом подходящим для его условий…Поскольку поле существования ограничено и занято, только более выносливые, более крепкие, лучше при к обстоятельствам индивидуумы бороться за достижение зрелости...”
Однако, объясняя силы, повлиявшие на этот процесс, Мэтью рассматривал катастрофические события как главный фактор, утверждая, что массовые вымирания имели решающее значение для процесса эволюции: “...все живые существа, должно быть, настолько сократили свое существование, что образовалось бы незанятое поле для новых расходящихся ветвей жизни ... эти остатки с течением времени формируются и при ... к изменению обстоятельств.”
Когда Дарвин опубликовал свое "Происхождение видов" почти три десятилетия спустя, он явно отверг роль катастрофических изменений в естественном отборе: “Старое представление о том, что все жители Земли были сметены катастрофами в последовательные периоды, очень часто отбрасывается”, - писал он. Вместо этого Дарвин изложил теорию эволюции, основанную на продолжающейся борьбе за выживание между особями в популяциях существующих видов. Этот процесс естественного отбора, утверждал он, должен привести к постепенным изменениям характеристик выживающих организмов.
Однако, как отмечает Рампино, геологическая история в настоящее время обычно понимается как отмеченная длительными периодами стабильности, перемежающимися крупными экологическими изменениями, которые происходят как эпизодически, так и быстро, что ставит под сомнение теорию Дарвина о том, что “большинство эволюционных изменений было достигнуто очень постепенно конкуренцией между организмами и улучшением адаптации к относительно стабильной среде”.
“Вклад Мэтью в то время в значительной степени игнорировался и, за редким исключением, как правило, заслуживает лишь сноски в современных дискуссиях об открытии естественного отбора”, - заключает Рампино. “Другие говорили, что диссертация Мэтью была опубликована в слишком малоизвестном месте, чтобы быть замеченной научным сообществом, или что идея настолько опередила свое время, что ее нельзя было связать с общепринятыми знаниями. В результате его открытие было отправлено на свалку преждевременных и недооцененных научных идей”.
По различным экспертным оценкам, в Самарской области произрастает от 1500 до 1800 видов сосудистых растений. Двести двадцать шесть растений Самарской области имеют особое научное значение. К их числу относятся такие растения, как астрагал Цингера, венерин башмачок настоящий, касатик карликовый, ковыль красивейший, ковыль перистый, копеечник крупноцветковый, молочай жигулевский, полынь солянковидная, пыльцеголовник красный, рябчик русский, тонконог жестколистный, чина Литвинова и шаровица крапчатая, которые включены в Красную книгу Российской Федерации и Самарской области.
В последние годы отмечается активная синатропизация (при организмов к обитанию вблизи человека) флоры Самарской области, вызываемая рядом факторов антропогенного воздействия, среди которых на первом месте стоит интенсивная рекреация. С одной стороны, потоки отдыхающих, концентрирующихся в районе водоемов, лесных массивов, других привлекательных в эстетическом отношении местах вытаптывают растительный покров, вырывают на букеты растения, вырубают деревья и кустарники для кострищ, по их причине возникают лесные пожары и палы. Хорошо развитая сеть шоссейных и железных дорог, речные порты и пристани также являются угрозой для сохранения самобытности флоры области. С другой стороны, из-за возрастающих потоков грузоперевозок в область внедряются адвентивные растения, многие из которых являются карантинными сорняками, мощными аллергенами или ведут себя агрессивно по отношению к аборигенным видам. Третья группа причин, приводящая к деградации естественного растительного мира нашей области, обеднению и антропогенной трансформации флоры, включает в себя несанкционированный сбор лекарственных, пищевых, технических дикорастущих растений, выкопку декоративных растений из природных сообществ с их последующей пересадкой на индивидуальные участки.
Теория постепенной эволюции Чарльза Дарвина не подтверждается геологической историей, заключает геолог Нью-Йоркского университета Майкл Рампино в эссе в журнале "Историческая биология". Фактически, Рампино отмечает, что более точная теория постепенной эволюции, утверждающая, что длительные периоды эволюционной стабильности нарушаются катастрофическими массовыми вымираниями жизни, была выдвинута шотландским садоводом Патриком Мэтью до опубликованной работы Дарвина по этой теме.
“Мэтью открыл и четко сформулировал идею естественного отбора, применил ее к происхождению видов и поместил ее в контекст геологической летописи, отмеченной катастрофическими массовыми вымираниями, за которыми последовала относительно быстрая адаптация”, - говорит Рампино, чьи исследования катастрофических событий включают исследования извержений вулканов и столкновений с астероидами. “В свете недавнего признания важности катастрофических массовых вымираний в истории жизни, возможно, пришло время пересмотреть эволюционные взгляды Патрика Мэтью как гораздо более соответствующие современным представлениям о биологической эволюции, чем взгляд Дарвина”.
Мэтью (1790-1874), отмечает Рампино, опубликовал изложение закона естественного отбора в малоизученном приложении к своей книге 1831 года "Морская древесина и лесоводство". Несмотря на то, что и Дарвин, и его коллега Альфред Рассел Уоллес признали, что Мэтью был первым, кто выдвинул теорию естественного отбора, историки приписывают раскрытие теории Дарвину и Уоллесу. Записные книжки Дарвина показывают, что он пришел к этой идее в 1838 году, а эссе о естественном отборе написал еще в 1842 году — через несколько лет после появления работы Мэтью. Теория Дарвина и Уоллеса была официально представлена в 1858 году на собрании научного общества в Лондоне. "Происхождение видов" Дарвина появилось годом позже.
В приложении к “Морской древесине и лесоводству" Мэтью описал теорию естественного отбора так, как позже повторил Дарвин: "В природе существует естественный закон, универсальный в природе, стремящийся сделать каждое репродуктивное существо наилучшим образом подходящим для его условий…Поскольку поле существования ограничено и занято, только более выносливые, более крепкие, лучше при к обстоятельствам индивидуумы бороться за достижение зрелости...”
Однако, объясняя силы, повлиявшие на этот процесс, Мэтью рассматривал катастрофические события как главный фактор, утверждая, что массовые вымирания имели решающее значение для процесса эволюции: “...все живые существа, должно быть, настолько сократили свое существование, что образовалось бы незанятое поле для новых расходящихся ветвей жизни ... эти остатки с течением времени формируются и при ... к изменению обстоятельств.”
Когда Дарвин опубликовал свое "Происхождение видов" почти три десятилетия спустя, он явно отверг роль катастрофических изменений в естественном отборе: “Старое представление о том, что все жители Земли были сметены катастрофами в последовательные периоды, очень часто отбрасывается”, - писал он. Вместо этого Дарвин изложил теорию эволюции, основанную на продолжающейся борьбе за выживание между особями в популяциях существующих видов. Этот процесс естественного отбора, утверждал он, должен привести к постепенным изменениям характеристик выживающих организмов.
Однако, как отмечает Рампино, геологическая история в настоящее время обычно понимается как отмеченная длительными периодами стабильности, перемежающимися крупными экологическими изменениями, которые происходят как эпизодически, так и быстро, что ставит под сомнение теорию Дарвина о том, что “большинство эволюционных изменений было достигнуто очень постепенно конкуренцией между организмами и улучшением адаптации к относительно стабильной среде”.
“Вклад Мэтью в то время в значительной степени игнорировался и, за редким исключением, как правило, заслуживает лишь сноски в современных дискуссиях об открытии естественного отбора”, - заключает Рампино. “Другие говорили, что диссертация Мэтью была опубликована в слишком малоизвестном месте, чтобы быть замеченной научным сообществом, или что идея настолько опередила свое время, что ее нельзя было связать с общепринятыми знаниями. В результате его открытие было отправлено на свалку преждевременных и недооцененных научных идей”.
Объяснение:
По различным экспертным оценкам, в Самарской области произрастает от 1500 до 1800 видов сосудистых растений. Двести двадцать шесть растений Самарской области имеют особое научное значение. К их числу относятся такие растения, как астрагал Цингера, венерин башмачок настоящий, касатик карликовый, ковыль красивейший, ковыль перистый, копеечник крупноцветковый, молочай жигулевский, полынь солянковидная, пыльцеголовник красный, рябчик русский, тонконог жестколистный, чина Литвинова и шаровица крапчатая, которые включены в Красную книгу Российской Федерации и Самарской области.
В последние годы отмечается активная синатропизация (при организмов к обитанию вблизи человека) флоры Самарской области, вызываемая рядом факторов антропогенного воздействия, среди которых на первом месте стоит интенсивная рекреация. С одной стороны, потоки отдыхающих, концентрирующихся в районе водоемов, лесных массивов, других привлекательных в эстетическом отношении местах вытаптывают растительный покров, вырывают на букеты растения, вырубают деревья и кустарники для кострищ, по их причине возникают лесные пожары и палы. Хорошо развитая сеть шоссейных и железных дорог, речные порты и пристани также являются угрозой для сохранения самобытности флоры области. С другой стороны, из-за возрастающих потоков грузоперевозок в область внедряются адвентивные растения, многие из которых являются карантинными сорняками, мощными аллергенами или ведут себя агрессивно по отношению к аборигенным видам. Третья группа причин, приводящая к деградации естественного растительного мира нашей области, обеднению и антропогенной трансформации флоры, включает в себя несанкционированный сбор лекарственных, пищевых, технических дикорастущих растений, выкопку декоративных растений из природных сообществ с их последующей пересадкой на индивидуальные участки.