а самом деле Масленица является языческим праздником, который был со временем изменен под «формат» Православной церкви. В дохристианской Руси празднование называли «Проводы зимы».
Наши предки почитали солнце, как бога. И с наступлением первых весенних деньков, радовались, что солнышко начинает прогревать землю. Поэтому и появилась традиция печь круглые, по форме напоминающие солнце, лепешки. Считалось, что съев такое кушанье, человек получит частичку солнечного света и тепла. Со временем лепешки заменили блинами.
а самом деле Масленица является языческим праздником, который был со временем изменен под «формат» Православной церкви. В дохристианской Руси празднование называли «Проводы зимы».
Наши предки почитали солнце, как бога. И с наступлением первых весенних деньков, радовались, что солнышко начинает прогревать землю. Поэтому и появилась традиция печь круглые, по форме напоминающие солнце, лепешки. Считалось, что съев такое кушанье, человек получит частичку солнечного света и тепла. Со временем лепешки заменили блинами.
По словам А. Рубинштейна, «Шопен — это бард, рапсод, дух, душа фортепиано». С фортепиано связано самое неповторимое в шопеновской музыхе: ее трепетность, утонченность, «пение» всей фактуры и гармонии, обволакивающей мелодию переливающейся воздушной «дымкой». Вся многокрасочность романтического мироощущения, все то, что обычно требовало для своего воплощения монументальных композиций (симфоний или опер), у великого польского композитора и пианиста выразилось в фортепианной музыке (произведений с участием других инструментов, человеческого голоса или оркестра у Шопена совсем немного). Контрасты и даже полярные противоположности романтизма у Шопена претворились в высшую гармонию: пламенное воодушевление, повышенная эмоциональная «температура» — и строгая логика развития, интимная доверительность лирики — и концепционность симфонических масштабов, артистизм, доведенный до аристократической изысканности, и рядом — первозданная чистота «народных картинок». Вообще своеобразие польского фольклора (его ладов, мелодий, ритмов) пропитало собой всю музыку Шопена, ставшего музыкальным классиком Польши.
а самом деле Масленица является языческим праздником, который был со временем изменен под «формат» Православной церкви. В дохристианской Руси празднование называли «Проводы зимы».
Наши предки почитали солнце, как бога. И с наступлением первых весенних деньков, радовались, что солнышко начинает прогревать землю. Поэтому и появилась традиция печь круглые, по форме напоминающие солнце, лепешки. Считалось, что съев такое кушанье, человек получит частичку солнечного света и тепла. Со временем лепешки заменили блинами.
а самом деле Масленица является языческим праздником, который был со временем изменен под «формат» Православной церкви. В дохристианской Руси празднование называли «Проводы зимы».
Наши предки почитали солнце, как бога. И с наступлением первых весенних деньков, радовались, что солнышко начинает прогревать землю. Поэтому и появилась традиция печь круглые, по форме напоминающие солнце, лепешки. Считалось, что съев такое кушанье, человек получит частичку солнечного света и тепла. Со временем лепешки заменили блинами.
Объяснение:
Объяснение:
По словам А. Рубинштейна, «Шопен — это бард, рапсод, дух, душа фортепиано». С фортепиано связано самое неповторимое в шопеновской музыхе: ее трепетность, утонченность, «пение» всей фактуры и гармонии, обволакивающей мелодию переливающейся воздушной «дымкой». Вся многокрасочность романтического мироощущения, все то, что обычно требовало для своего воплощения монументальных композиций (симфоний или опер), у великого польского композитора и пианиста выразилось в фортепианной музыке (произведений с участием других инструментов, человеческого голоса или оркестра у Шопена совсем немного). Контрасты и даже полярные противоположности романтизма у Шопена претворились в высшую гармонию: пламенное воодушевление, повышенная эмоциональная «температура» — и строгая логика развития, интимная доверительность лирики — и концепционность симфонических масштабов, артистизм, доведенный до аристократической изысканности, и рядом — первозданная чистота «народных картинок». Вообще своеобразие польского фольклора (его ладов, мелодий, ритмов) пропитало собой всю музыку Шопена, ставшего музыкальным классиком Польши.