Оскар Уайльд жил в эпоху, когда бытовало мнение, что в жизни нет ничего ценного для искусства. Что искусство должно принимать идеальную форму, но его смысл не должен пересекаться с тем, кто окружает нас в повседневной жизни. Уайльд считал, что не только жизнь должна влиять на искусство, но и искусство на жизнь. Что красота должна влиять на людей, которые могли бы сравнивать себя с персонажами произведений и задумываться об истинных ценностях.
Объяснение:
На первый взгляд сказка «Соловей и роза» — всего лишь печальный рассказ для детей. Любовь, самопожертвование, думающие и разговаривающие животные и растения — традиционные элементы для этого жанра. Однако дойдя до конца, читатель понимает, что не всё так просто.
Она кончилась тем, что Студент понял, что "какая глупость это любовь..." - говорил он. "В ней и наполовину нет той пользы, какая есть в Логике. Она ничего не доказывает, всегда обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное. Она удивительно непрактична, а так как наш век — век практический, то вернусь я лучше к Философии и буду изучать Метафизику." Он понял что польза есть в только в логике.
Вот так закончилась:
Оскар Уайльд жил в эпоху, когда бытовало мнение, что в жизни нет ничего ценного для искусства. Что искусство должно принимать идеальную форму, но его смысл не должен пересекаться с тем, кто окружает нас в повседневной жизни. Уайльд считал, что не только жизнь должна влиять на искусство, но и искусство на жизнь. Что красота должна влиять на людей, которые могли бы сравнивать себя с персонажами произведений и задумываться об истинных ценностях.
Объяснение:
На первый взгляд сказка «Соловей и роза» — всего лишь печальный рассказ для детей. Любовь, самопожертвование, думающие и разговаривающие животные и растения — традиционные элементы для этого жанра. Однако дойдя до конца, читатель понимает, что не всё так просто.
Она кончилась тем, что Студент понял, что "какая глупость это любовь..." - говорил он. "В ней и наполовину нет той пользы, какая есть в Логике. Она ничего не доказывает, всегда обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное. Она удивительно непрактична, а так как наш век — век практический, то вернусь я лучше к Философии и буду изучать Метафизику." Он понял что польза есть в только в логике.