Черты художественного историзма Гоголя не оставались неизменными. В «Вечерах на хуторе близ Диканьки» историзм был тесно связан с фольклором, с народной

Из приведённых размышлений можно выделить три основных утверждения, относящихся непосредственно к «Ревизору»: вписывание героев в детальный быт и прописывание этого быта, религиозный характер гоголевского историзма и ревизор как человеческая совесть, а также то, что городничий оказывается в состоянии горечи и убийственной иронии.
Описания бытовых подробностей: «Кроме того, дурно, что у вас высушивается в самом присутствии всякая дрянь и над самым шкапом с бумагами охотничий арапник. Я знаю, вы любите охоту, но всё на время лучше его принять, а там, как проедет ревизор, опять его можете повесить. Также заседатель ваш... он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода, -— это тоже нехорошо. Я хотело давно об этом сказать вам, но был, не помню, чем-то развлечён. Есть против этого средства, если уже это действительно, как он говорит, у него природный запах. Можно ему посоветовать есть лук, или чеснок или что-нибудь другое» (Городничий, Действие первое, Явление I), «Возьмите! В дороге всё пригодится. Давай сюда головы и кулёк! Давай всё, всё пойдёт впрок. Что там? Верёвочка! Давай и верёвочку!— и верёвочка в дороге пригодится: тележка обломается или что другое, подвязать можно» (Осип, Действие четвёртое, Явление X), «Л впрочем, тут и чернила, только бумаги — не знаю... Разве на этом счёте?» (Хлестаков, Действие второе, Явление X).
Что касается  нравственной  символики  образа ревизора, сначала ложного, а после и настоящего, то в тексте никаких указаний на такое прочтение нет. Сам автор только спустя несколько лет заявил об этом.
Третье утверждение прекрасно иллюстрирует монолог Городничего: «Обручился! Кукиш с маслом— вот тебе обру-" чился! Лезет мне в глаза с обрученьем!.. (В исступлении.) Вот смотрите, смотрит, весь мир, всё христианство, все смотрите, как одурачен городничий! Дурака ему, дурака, старому подлецу! (Грозит себе самому кулаком.) Эх, ты, толстоносый! Сосульку, тряпку принял за важного человека! Вот он теперь по всей дороге заливает колокольчиком! Разнесёт по всему свету историю; мало того, что пойдёшь в посмешище... найдётся щелкопёр, бумагомарака, в комедию тебя вставит, вот что обидно, чина, звания не пощадит, и будут все скалить зубы и бить в ладоши. Чему смеётесь? над собой смеётесь!..» (Действие пятое, Явление VII).