Швабрин, конечно, не изменил своего отношения к Гринёву, несмотря на принесённые извинения. Он просто затаился, опасаясь исчерпать терпение Ивана Кузьмича, который и так пошёл на нарушение должностной инструкции, не сообщив в Оренбург о дуэли и её зачинщике. Гринёв, как человек чуткий, эту неприязнь постоянно ощущал.
