Герои погружены в свои представления о том, какова должна быть «правильная» жизнь, и стараются изо всех сил соответствовать воображаемой модели. Алёхин навешивает на себя воображаемый долг, возможно, как раз потому, что иначе он оказался бы перед внутренней пустотой и вынужден был бы искать смысл своего существования внутри себя, а не снаружи.
Почти семейное общение, которое установилось в течение многих лет их дружбы, было в сердцевине своей ложно— и вовсе не потому, что женщины и мужчины не могут просто дружить. У героев было иное влечение друг к другу.
Рассказ заканчивается довольно аморфным сожалением, что Алёхин занимался именно тем, чем он занимался в своём имении, что у молодой дамы было «скорбное лицо». Приятели Алёхина бездеятельно жалеют о прошлом и этим настраивают читателя на минорное восприятие. Алёхин не готов изменить жизнь, а его друзья не готовы ему в этом помочь.
Почти семейное общение, которое установилось в течение многих лет их дружбы, было в сердцевине своей ложно— и вовсе не потому, что женщины и мужчины не могут просто дружить. У героев было иное влечение друг к другу.
Рассказ заканчивается довольно аморфным сожалением, что Алёхин занимался именно тем, чем он занимался в своём имении, что у молодой дамы было «скорбное лицо». Приятели Алёхина бездеятельно жалеют о прошлом и этим настраивают читателя на минорное восприятие. Алёхин не готов изменить жизнь, а его друзья не готовы ему в этом помочь.