В фольклористике существуют разные взгляды на время возникновения былин. Одни исследователи (В. Ф. Миллер, Б. и Ю. Соколовы и др.) считают, что жанр былин сложился в условиях Киевской Руси, одновременно описываемым событиям, и в последующее время получил лишь развитие.
Впервые термин «былины» был введён Иваном Сахаровым в сборнике «Песни русского народа» в 1839 году.
Сама методика подачи текста, некоторая, по современным меркам - "удивительность" ... происходящего ... Как правило - базис заложен в детстве, с прочтением соотв книг, просмотров фильмов ... Да и собственно, возможно, есть какие-то корни ... Бессознательно. Допустим - вряд-ли поймет человек, живущий, допустим в Мексике, даже зная язык ... Тут еще играет роль - сам этнический момент, культура ... и т. п.
Часто события толковались по-своему. Например, такой исторический факт, как разрушения татарской ордой Киева, часто трансформируется: киевлян чудо, славный богатырь, Богородица. Или же, несмотря на разрушения, город быстро восстановился и вернул былую мощь. Кажется странным, что реальное уничтожение некогда могущественного города привело к появлению целого ряда героических эпосов, где Киев – все тот же стольный град.
Соловей-Разбойник выступает в роли зла, захватчика. Побежденный Ильей, он подчиняется только ему, его силе. «Ай же старыя казак ты Илья Муромец!
Навоевавшись в 1840 г. на Кавказе, Лермонтов перестал поэтизировать войну в любых обличиях, оценил все самое непритязательное в исконной России, из которой его вы проводили. Об этом — «Родина» (1841), начатая возражением тем, кто подозревал Лермонтова в отсутствии любви к отчизне. Он уже не противопоставляет идеализированное прошлое настоящему, как в эпических произведениях, открывших ему путь в литературу, — «Бородине» и «Песне про царя Ивана Васильевича...», хотя новая, без патетики, любовь к родине еще не привычна, поэт сам называет ее «странною». Тема официальной России предстает в традиционных поэтических формулах: «слава, купленная кровью», «темной старины заветные преданья». О русской деревне рассказывается при помощи прозаизмов вплоть до «говора пьяных мужичков». В устах автора четырежды звучит слово «люблю» и один раз слово «любовь», есть и фактические их синонимы: «С отрадой, многим незнакомой», «Смотреть до полночи готов». И только две негативные эмоции в одной фразе: «Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге, / Дрожащие огни печальных деревень». Причем оказывается, автор и это любит. Деревни печальные, да Свои, родные, о ночлеге человек вздыхает, но в деревне его найдет. «Родина» — образец чистого, не осложненного отвлеченными рассуждениями и риторикой, приятия наличной жизни — такой, какова она есть. В последней части стихотворения Лермонтов естественно и легко переходит с тяжеловатого, медленного 6- и 5-стопного ямба на привычный более всех размеров 4-стопный.
В фольклористике существуют разные взгляды на время возникновения былин. Одни исследователи (В. Ф. Миллер, Б. и Ю. Соколовы и др.) считают, что жанр былин сложился в условиях Киевской Руси, одновременно описываемым событиям, и в последующее время получил лишь развитие.
Впервые термин «былины» был введён Иваном Сахаровым в сборнике «Песни русского народа» в 1839 году.
Сама методика подачи текста, некоторая, по современным меркам - "удивительность" ... происходящего ... Как правило - базис заложен в детстве, с прочтением соотв книг, просмотров фильмов ... Да и собственно, возможно, есть какие-то корни ... Бессознательно. Допустим - вряд-ли поймет человек, живущий, допустим в Мексике, даже зная язык ... Тут еще играет роль - сам этнический момент, культура ... и т. п.
Часто события толковались по-своему. Например, такой исторический факт, как разрушения татарской ордой Киева, часто трансформируется: киевлян чудо, славный богатырь, Богородица. Или же, несмотря на разрушения, город быстро восстановился и вернул былую мощь. Кажется странным, что реальное уничтожение некогда могущественного города привело к появлению целого ряда героических эпосов, где Киев – все тот же стольный град.
Соловей-Разбойник выступает в роли зла, захватчика. Побежденный Ильей, он подчиняется только ему, его силе. «Ай же старыя казак ты Илья Муромец!
Параллелизмы
Эпитеты
Тавтологии
Повторения
Прибаутки
Зачин
Стереотипные описания и картины
Заключение