Ниже приведены сведения, которые однозначно определяют некоторое четырехзначное число. Подписи на рисунке: 1 - Две цифры правильные, но обе стоят на неправильных местах. 2 – Одна цифра правильная, и стоит на правильном месте. 3 – Две цифры правильные, и одна стоит на правильном месте, а другая – на неправильном. 4 – Одна цифра правильная, но стоит на неправильном месте. 5 – Нет ни одной правильной цифры. Чему равна последняя цифра этого числа?
Объяснение:
Сам Мунк, объясняя замысел картины, признался, что изобразил "крик природы". "Я шел по дороге с друзьями. Садилось солнце. Небо стало кроваво-красным. Меня охватила тоска. Я стоял смертельно усталый на фоне темной синевы. Фьорд и город повисли в огненных языках пламени. Я отстал от друзей. Дрожа от страха, я услышал крик природы", - эти слова выгравированы рукой художника на рамке, обрамляющей одно из полотен.
Искусствоведы и историки по-разному трактовали то, что было изображено на картине. По одной из версий, кроваво-красным небо могло стать из-за извержения вулкана Кракатау в 1883 году. Вулканический пепел окрасил небо в красноватый цвет - это явление можно было наблюдать в восточной части США, Европы и Азии с ноября 1883 по февраль 1884. Мог его наблюдать и Мунк.
Я действительно не могу представить свой образ жизни без спорта. Мне нравятся регулярные тренировки. Они поддерживают мое тело здоровым и молодым.
Нескладный и долговязый, я детства постоянно слышал насмешки в свой адрес. Мои родители однажды решили отдать меня в спортивную школу, чтобы меньше болтался без дела во дворе.
И я, конечно же, сразу попал в секцию баскетбола. Не могу сказать, что поначалу был полон энтузиазма. Длинные ноги и руки не бежали куда надо, не держали мяч, уж не говоря про саму игру. Правда, таких как я в нашей команде хватало, поэтому мы сразу подружились и вместе начали осваивать премудрости баскетбола.
Недосягаемое кольцо, обтянутое сеткой, постепенно покорялось нашим броскам. Нескладные фигуры становились стройными и становились упругими, мышцы рук и ног наливались силой и крепостью. Теперь уже мяч не прыгал, куда хотел, а был продолжением руки, которая направляла его в нужное место.