Картину «Вести с фронта» Нина Николаевна Ватолина написала в 1943 году. Война была в самом разгаре. На фронтах шли жестокие сражения. А в тылу жены и матери ждали любой весточки от солдата, гадали, жив ли, не ранен. На каждого встречного солдата смотрели с тайной надеждой: а вдруг, да и принес он весточку от родимого.
Такой именно момент и запечатлела художница на своей картине. На переднем плане мы видим солдата. Он здесь проездом. Зашел ненадолго отдать письмо семье сослуживца, да и присел на минутку передохнуть с дальней дороги. Он не снимает шинель, в руках у него пилотка. Слева от солдата сидит старая мать. Она держит на руках внучку, которая сладко спит.
Девочка еще не понимает, какое важное событие произошло в их доме. Зато старшая дочь солдата с интересом слушает чтение матери и вглядывается в строчки, написанные рукой отца. Жена солдата внимательно читает письмо. Она не замечает ничего. Для нее существуют сейчас только эти несколько строк, написанные, быть может, в перерывах между боями.
Получив долгожданную весточку близкие забыли обо всем. На столе стоит недопитый чай. Но никому нет до этого дела. Их занимает то, что пишет им с фронта муж и отец. Даже солдат внимательно слушает вести с фронта, хотя знает гораздо больше, чем можно было написать. Но ему интересно вновь послушать о пережитом там, на фронте.
Яркий солнечный свет, льющийся из окна, освещает всех присутствующих в комнате. Он усиливает впечатление радости от долгожданных вестей, от счастья, что самый родной и близкий человек жив и здоров, что советские войска перешли в наступление, что войне скоро конец, и он вернется домой, где все теперь будет по-другому, гораздо лучше, чем до войны
"– И всего только одну неделю быть им дома? – говорила жалостно, со слезами на глазах, худощавая старуха мать." "Они, как видно, испугались приезда паничей, не любивших спускать никому, или же просто хотели соблюсти свой женский обычай: вскрикнуть и броситься опрометью, увидевши мужчину, и потому долго закрываться от сильного стыда рукавом." "Все было чисто, вымазано цветной глиною." "Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке. " "Бульба был упрям страшно." "Самоуправно входил в села, где только жаловались на притеснения арендаторов и на прибавку новых пошлин с дыма" "Ночь еще только что обняла небо, но Бульба всегда ложился рано." "Он очень хорошо помнил все, что приказывал вчера." "Бедная старушка, лишенная последней надежды, уныло поплелась в хату." "Все сели, не выключая даже и хлопцев, стоявших почтительно у дверей."
Такой именно момент и запечатлела художница на своей картине. На переднем плане мы видим солдата. Он здесь проездом. Зашел ненадолго отдать письмо семье сослуживца, да и присел на минутку передохнуть с дальней дороги. Он не снимает шинель, в руках у него пилотка. Слева от солдата сидит старая мать. Она держит на руках внучку, которая сладко спит.
Девочка еще не понимает, какое важное событие произошло в их доме. Зато старшая дочь солдата с интересом слушает чтение матери и вглядывается в строчки, написанные рукой отца. Жена солдата внимательно читает письмо. Она не замечает ничего. Для нее существуют сейчас только эти несколько строк, написанные, быть может, в перерывах между боями.
Получив долгожданную весточку близкие забыли обо всем. На столе стоит недопитый чай. Но никому нет до этого дела. Их занимает то, что пишет им с фронта муж и отец. Даже солдат внимательно слушает вести с фронта, хотя знает гораздо больше, чем можно было написать. Но ему интересно вновь послушать о пережитом там, на фронте.
Яркий солнечный свет, льющийся из окна, освещает всех присутствующих в комнате. Он усиливает впечатление радости от долгожданных вестей, от счастья, что самый родной и близкий человек жив и здоров, что советские войска перешли в наступление, что войне скоро конец, и он вернется домой, где все теперь будет по-другому, гораздо лучше, чем до войны
"Они, как видно, испугались приезда паничей, не любивших спускать никому, или же просто хотели соблюсти свой женский обычай: вскрикнуть и броситься опрометью, увидевши мужчину, и потому долго закрываться от сильного стыда рукавом."
"Все было чисто, вымазано цветной глиною."
"Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке. "
"Бульба был упрям страшно."
"Самоуправно входил в села, где только жаловались на притеснения арендаторов и на прибавку новых пошлин с дыма"
"Ночь еще только что обняла небо, но Бульба всегда ложился рано."
"Он очень хорошо помнил все, что приказывал вчера."
"Бедная старушка, лишенная последней надежды, уныло поплелась в хату."
"Все сели, не выключая даже и хлопцев, стоявших почтительно у дверей."