Теңир тоодогу төрк элдеринин даанышман акыны жана ойчулу Жусуп Баласагындын 1069-1070-ж. Баласагун шаарында жазган саясий-философиялык дастаны. Анын үч көчүрмө нускасы белгилүү. Бири 1439-ж. Герат шаарында (азыркы Түндүк Афганистанда) уйгур жазмасы менен даярдалган (Вена шаарында сакталууда). Экинчиси ХIV к. биринчи жарымында араб жазмасы менен даярдалган Каир нускасы, булардын эң байыркысы - Наманган (Фергана) нускасы ХП к. аягы ХШ к. башында араб жазмасы менен көчүрүлгөн. «Кутадгу билиг». азыр бир катар тилдерге (немец, түрк, орус, өзбек, уйгур, англис, кыргыз ж. б.) которулган. «Кутадгу билигдин» жалпы көлөмү 13444 ыр сабын түзөт, андан тышкары кара сөз түрүндө жазылган чакан кириш сөзү бар, дастанда өлкөнү кантип башкаруу, кантип туура саясат жүргүзүү керектиги айтылат. Ал өтө бай тарыхый-этнографиялык, лингвистикалык, социологиялык ж. б. энциклопедиялык маалыматтарды камтыйт.
Уже месяц пылают станицы, то есть, простите, каменные джунгли Америки. За это время обитающие в российских соцсетях эксперты по эпидемиологии успели переквалифицироваться в специалистов по расовым проблемам в США и разделиться на тех, кто хоть немного, но представляет себе контекст, и на тех, кто отчаянно радеет за собственность американских лавочников, имея за душой однушку в Митино и старенький «Фольксваген». Ну и на откровенных расистов, не считающих нужным скрывать свои убеждения.
Часто в кухонных спорах можно услышать, что расизма в России нет, а есть национализм и ксенофобия, направленные против кавказцев и мигрантов из Средней Азии. Еще китайских туристов не любят, в основном за то, что «толпами ходят и на все углы плюют», а вот расизм — это зверек редкий, не из наших широт, и уж тем более по отношению к чернокожим. «В конце концов, где мы, а где Америка» — из-за этого недопонимания у нас все время возникают культурные конфликты вроде той истории с Ульяной Сергеенко, когда она пригласила друзей на показ очередной коллекции фразой «To my niggas in Paris» (дословная цитата из Канье Уэста) и очень удивилась, когда против нее развернули полномасштабную кампанию. Удивились и ее русские поклонники: «Простите, а нас-то за что? Это мы вас в рабстве держали?»
Африканцы в России всегда были диковинкой, а в нашей исторической памяти их и вовсе сохранилось только двое: прадед Пушкина да безымянный арапчонок, некогда служивший Анне Иоанновне и отлитый в бронзе великим Растрелли. Пока американцы тиранили своих черных на плантациях, русские продавали, били кнутами и проигрывали в карты друг друга. В XX веке потомки освобожденных крепостных успешно перемешались с детьми не успевших сбежать за границу дворян и никаких различий между ними не наблюдается. Все мы поколениями изучали в школе одни и те же классические тексты русской литературы, написанной рабовладельцами для рабовладельцев, и ничуть не рефлексировали по этому поводу. Добиться от нас понимания смысла американской «цензуры политкорректности» практически невозможно — их опыт полностью противоположен нашему.
Теңир тоодогу төрк элдеринин даанышман акыны жана ойчулу Жусуп Баласагындын 1069-1070-ж. Баласагун шаарында жазган саясий-философиялык дастаны. Анын үч көчүрмө нускасы белгилүү. Бири 1439-ж. Герат шаарында (азыркы Түндүк Афганистанда) уйгур жазмасы менен даярдалган (Вена шаарында сакталууда). Экинчиси ХIV к. биринчи жарымында араб жазмасы менен даярдалган Каир нускасы, булардын эң байыркысы - Наманган (Фергана) нускасы ХП к. аягы ХШ к. башында араб жазмасы менен көчүрүлгөн. «Кутадгу билиг». азыр бир катар тилдерге (немец, түрк, орус, өзбек, уйгур, англис, кыргыз ж. б.) которулган. «Кутадгу билигдин» жалпы көлөмү 13444 ыр сабын түзөт, андан тышкары кара сөз түрүндө жазылган чакан кириш сөзү бар, дастанда өлкөнү кантип башкаруу, кантип туура саясат жүргүзүү керектиги айтылат. Ал өтө бай тарыхый-этнографиялык, лингвистикалык, социологиялык ж. б. энциклопедиялык маалыматтарды камтыйт.
Уже месяц пылают станицы, то есть, простите, каменные джунгли Америки. За это время обитающие в российских соцсетях эксперты по эпидемиологии успели переквалифицироваться в специалистов по расовым проблемам в США и разделиться на тех, кто хоть немного, но представляет себе контекст, и на тех, кто отчаянно радеет за собственность американских лавочников, имея за душой однушку в Митино и старенький «Фольксваген». Ну и на откровенных расистов, не считающих нужным скрывать свои убеждения.
Часто в кухонных спорах можно услышать, что расизма в России нет, а есть национализм и ксенофобия, направленные против кавказцев и мигрантов из Средней Азии. Еще китайских туристов не любят, в основном за то, что «толпами ходят и на все углы плюют», а вот расизм — это зверек редкий, не из наших широт, и уж тем более по отношению к чернокожим. «В конце концов, где мы, а где Америка» — из-за этого недопонимания у нас все время возникают культурные конфликты вроде той истории с Ульяной Сергеенко, когда она пригласила друзей на показ очередной коллекции фразой «To my niggas in Paris» (дословная цитата из Канье Уэста) и очень удивилась, когда против нее развернули полномасштабную кампанию. Удивились и ее русские поклонники: «Простите, а нас-то за что? Это мы вас в рабстве держали?»
Африканцы в России всегда были диковинкой, а в нашей исторической памяти их и вовсе сохранилось только двое: прадед Пушкина да безымянный арапчонок, некогда служивший Анне Иоанновне и отлитый в бронзе великим Растрелли. Пока американцы тиранили своих черных на плантациях, русские продавали, били кнутами и проигрывали в карты друг друга. В XX веке потомки освобожденных крепостных успешно перемешались с детьми не успевших сбежать за границу дворян и никаких различий между ними не наблюдается. Все мы поколениями изучали в школе одни и те же классические тексты русской литературы, написанной рабовладельцами для рабовладельцев, и ничуть не рефлексировали по этому поводу. Добиться от нас понимания смысла американской «цензуры политкорректности» практически невозможно — их опыт полностью противоположен нашему.