Заккария Гильзофи был «князем Таманским». Жил он в городе Матреге и имел тесные связи с местной иудейской общиной, уцелевшей со времён Хазарского каганата. Общаясь с иудеями, Заккария приобрёл обширнейшие познания и обзавёлся не менее обширными международными связями. Кроме того, он был главой государства, которое исполняло роль одного из важнейших пунктов на пути из Европы в Азию. В 1470 г. Заккария появился в Новгороде. Здесь он общался с православными священниками Алексеем и Дионисием и существенно повлиял на их взгляды. В результате возникло религиозное течение, получившее название «новгородско-московской ереси».
Еретики отрицали церковную иерархию (порядок подчинения) и обрядность, выступали против использования икон, высказывали сомнения в божественности Христа. Инок Савва в послании к Д.В. Шеину, говоря о «словесах» Заккарии, подчёркивал: «... несть с ними Бога». Заккария Гизольфи оказал влияние даже на Ивана III, с которым переписывался и в «грамотах» которого именуется «таманским князем»
Восстание Спартака сначала было воспринято с презрением и считалось обыкновенным проявлением недовольства рабов и гладиаторов[5]. Античные авторы воспринимали восстание прежде всего как нарушение общественного порядка[6]. Все источники о восстании исходят от одной стороны — свободных граждан Рима[6]. Нет ни одного документа, написанного рабом или бывшим рабом, поэтому их точка зрения неизвестна[6].
Важнейшие источники по восстанию Спартака — Саллюстий, Плутарх и Аппиан. Гай Саллюстий Крисп написал в 40-х годах I в. до н. э.[7] историю Рима с 78 года до н. э. (мятеж Лепида) до 67 года до н. э. (образование первого триумвирата). В этом труде описывалось восстание Спартака, но, к сожалению, он сохранился только во фрагментах. Если бы он дошёл до нас полностью, он стал бы одним из самых ценных источников по этой теме[6].
Известный древнегреческий биограф Плутарх в жизнеописании Красса написал о восстании Спартака. Это жизнеописание входит в его сборник «Сравнительные жизнеописания», в котором он описывает и сравнивает биографии знаменитых греческих и римских деятелей. Этот сборник является очень полезным источником для римской и греческой истории, так как там собрано много деталей и различных традиций[8]. Однако Плутарх не очень критически относился к описываемому[8]. Его главными целями были изучение природы человека и личностной психологии и морализирующее воздействие на читателя[8]. Плутарха поразило благородство характера Спартака[9], в то же время он гораздо ниже оценивал Красса, считая, что римский полководец силой характера заметно уступал Спартаку[9]. В жизнеописании Красса Плутарх посвятил Спартаку значительно больше внимания, возможно, для того, чтобы показать, каким незначительным был Красс[9].
Аппиан был греком из Александрии, который написал во II веке н. э. труд «Римская история» в 24 томах. Тома XIII—XVII называются «Гражданские войны». В этих томах описываются события в Риме с 133 по 35 год до н. э.[8] Это единственный исторический памятник, где даётся последовательное описание событий II—I вв. до н. э. Эти книги сохранились полностью и проливают свет на некоторые драматические детали восстания[6].
Античные и византийские историки относились к восстанию в целом негативно. Рабство в то время считалось нормой, а восстание рабов — нарушением общественного порядка. Положение начало изменяться лишь во второй половине XVIII века. В 1769 году Вольтер одним из первых сослался на это восстание в контексте обоснования права людей на вооружённое сопротивление угнетателям[10]. Он назвал восстание Спартака «справедливой войной, действительно единственной справедливой войной в истории»[11]. Во время Великой французской революции Спартак приобрёл образ неукротимого героического борца за свободу. Тогда же появляются первые научные исследования о Спартаке[10].
Карл Маркс поставил Спартака на центральное место в римской истории. В письме Ф. Энгельсу он сказал, что Спартак — «истинный представитель античного пролетариата» и «самый великолепный парень во всей античной истории». У марксистов Спартак стал сознательным революционным лидером с определённой социальной программой[12].
В СССР восстание Спартака рассматривалось как первая в истории революция; был создан образ Спартака-революционера, боровшегося против эксплуатации угнетённого класса[13]. Идея именования восстания Спартака первой революцией трудящихся появляется в трудах советского историка А. В. Мишулина, автора двух работ о Спартаке: «Спартаковское восстание» (1936) и «Спартак» (1947). Он писал: «…рабы становились пролетариями, и создавались предпосылки для более высокой стадии классовой борьбы, ставящей своей задачей уничтожение всякой частной собственности, ликвидацию капиталистического строя. Революция рабов была необходимым звеном в борьбе за окончательную ликвидацию эксплуатации человека человеком»[14]. Ранние советские историки писали о так называемой «революции рабов». По мнению историка С. И. Ковалёва, революция рабов происходила в два этапа (первый — с 136 по 36 год до н. э., второй — с конца II века по V век) и стала одной из причин падения Западной Римской империи[3]. Однако позже он отошёл от своей концепции, а в 1960-е гг. была выработана более объективная оценка восстания Спартака
Заккария Гильзофи был «князем Таманским». Жил он в городе Матреге и имел тесные связи с местной иудейской общиной, уцелевшей со времён Хазарского каганата. Общаясь с иудеями, Заккария приобрёл обширнейшие познания и обзавёлся не менее обширными международными связями. Кроме того, он был главой государства, которое исполняло роль одного из важнейших пунктов на пути из Европы в Азию. В 1470 г. Заккария появился в Новгороде. Здесь он общался с православными священниками Алексеем и Дионисием и существенно повлиял на их взгляды. В результате возникло религиозное течение, получившее название «новгородско-московской ереси».
Еретики отрицали церковную иерархию (порядок подчинения) и обрядность, выступали против использования икон, высказывали сомнения в божественности Христа. Инок Савва в послании к Д.В. Шеину, говоря о «словесах» Заккарии, подчёркивал: «... несть с ними Бога». Заккария Гизольфи оказал влияние даже на Ивана III, с которым переписывался и в «грамотах» которого именуется «таманским князем»
Восстание Спартака сначала было воспринято с презрением и считалось обыкновенным проявлением недовольства рабов и гладиаторов[5]. Античные авторы воспринимали восстание прежде всего как нарушение общественного порядка[6]. Все источники о восстании исходят от одной стороны — свободных граждан Рима[6]. Нет ни одного документа, написанного рабом или бывшим рабом, поэтому их точка зрения неизвестна[6].
Важнейшие источники по восстанию Спартака — Саллюстий, Плутарх и Аппиан. Гай Саллюстий Крисп написал в 40-х годах I в. до н. э.[7] историю Рима с 78 года до н. э. (мятеж Лепида) до 67 года до н. э. (образование первого триумвирата). В этом труде описывалось восстание Спартака, но, к сожалению, он сохранился только во фрагментах. Если бы он дошёл до нас полностью, он стал бы одним из самых ценных источников по этой теме[6].
Известный древнегреческий биограф Плутарх в жизнеописании Красса написал о восстании Спартака. Это жизнеописание входит в его сборник «Сравнительные жизнеописания», в котором он описывает и сравнивает биографии знаменитых греческих и римских деятелей. Этот сборник является очень полезным источником для римской и греческой истории, так как там собрано много деталей и различных традиций[8]. Однако Плутарх не очень критически относился к описываемому[8]. Его главными целями были изучение природы человека и личностной психологии и морализирующее воздействие на читателя[8]. Плутарха поразило благородство характера Спартака[9], в то же время он гораздо ниже оценивал Красса, считая, что римский полководец силой характера заметно уступал Спартаку[9]. В жизнеописании Красса Плутарх посвятил Спартаку значительно больше внимания, возможно, для того, чтобы показать, каким незначительным был Красс[9].
Аппиан был греком из Александрии, который написал во II веке н. э. труд «Римская история» в 24 томах. Тома XIII—XVII называются «Гражданские войны». В этих томах описываются события в Риме с 133 по 35 год до н. э.[8] Это единственный исторический памятник, где даётся последовательное описание событий II—I вв. до н. э. Эти книги сохранились полностью и проливают свет на некоторые драматические детали восстания[6].
Античные и византийские историки относились к восстанию в целом негативно. Рабство в то время считалось нормой, а восстание рабов — нарушением общественного порядка. Положение начало изменяться лишь во второй половине XVIII века. В 1769 году Вольтер одним из первых сослался на это восстание в контексте обоснования права людей на вооружённое сопротивление угнетателям[10]. Он назвал восстание Спартака «справедливой войной, действительно единственной справедливой войной в истории»[11]. Во время Великой французской революции Спартак приобрёл образ неукротимого героического борца за свободу. Тогда же появляются первые научные исследования о Спартаке[10].
Карл Маркс поставил Спартака на центральное место в римской истории. В письме Ф. Энгельсу он сказал, что Спартак — «истинный представитель античного пролетариата» и «самый великолепный парень во всей античной истории». У марксистов Спартак стал сознательным революционным лидером с определённой социальной программой[12].
В СССР восстание Спартака рассматривалось как первая в истории революция; был создан образ Спартака-революционера, боровшегося против эксплуатации угнетённого класса[13]. Идея именования восстания Спартака первой революцией трудящихся появляется в трудах советского историка А. В. Мишулина, автора двух работ о Спартаке: «Спартаковское восстание» (1936) и «Спартак» (1947). Он писал: «…рабы становились пролетариями, и создавались предпосылки для более высокой стадии классовой борьбы, ставящей своей задачей уничтожение всякой частной собственности, ликвидацию капиталистического строя. Революция рабов была необходимым звеном в борьбе за окончательную ликвидацию эксплуатации человека человеком»[14]. Ранние советские историки писали о так называемой «революции рабов». По мнению историка С. И. Ковалёва, революция рабов происходила в два этапа (первый — с 136 по 36 год до н. э., второй — с конца II века по V век) и стала одной из причин падения Западной Римской империи[3]. Однако позже он отошёл от своей концепции, а в 1960-е гг. была выработана более объективная оценка восстания Спартака