Греки старались не использовать белый цвет в окраске парусов, поскольку он хорошо виден издалека и мог являться ориентиром для морских пиратов. Более же блеклые цвета было трудно разглядеть на фоне моря. Вспомним миф о Тесее, когда его отец Эгей попросил в случае возвращения Тесея живым сменить парус с черного на белый. Так Эгей мог издалека увидеть возвращающийся с Крита корабль и понять, что его сын жив.
На самом деле, то, что греки красили корабли, паруса и снасти именно в синий цвет, скорее всего глупость. Опираясь на то обстоятельство, что синие тона вообще относительно редко встречаются в изобразительном искусстве античности, а главное — на лексику древнегреческого и латинского языков, филологи позапрошлого века выдвинули предположение: греки вообще не различали синий цвет. В греческом и латинском языках трудно подыскать для этого цвета точное и широко распространенное название, в то время как для белого, красного и черного цветов есть не одно, а несколько обозначений. В греческом, цветовая лексика которого формировалась на протяжении нескольких веков, для определения синего чаще всего используются два слова: “glaukos” и “kyaneos”. Последнее, по-видимому, произошло от названия какого-то минерала или металла; у этого слова не греческий корень, и ученым долго не удавалось прояснить его смысл. В гомеровскую эпоху словом “kyaneos” обозначали и голубой цвет глаз, и черный цвет траурных одежд, но никогда — синеву неба или моря. Впрочем, из шестидесяти прилагательных, которые используются для описаний природных стихий и пейзажа в “Илиаде” и “Одиссее”, лишь три являются определениями цвета. В классическую эпоху словом “kyaneos” обозначали темный цвет, причем не только темно-синий, но и фиолетовый, черный, коричневый. По сути, это слово передает не столько цветовой оттенок, сколько производимое им впечатление.
Сентиментализм – это направление в мировой литературе, в котором делается особый акцент на чувственность, возникающую при их прочтении литературных произведений. В России такие произведения создавались относительно не долго. В начале XIX века были опубликованы такие романы как «Бедная Маша» А. Е. Измайлова (1801) и «Путешествие в полуденную Россию» (1802), «Генриетта, или Торжество обмана над слабостью или заблуждением» Ивана Свечинского (1802), многочисленные повести Г. П. Каменева («История бедной Марьи», «Несчастная Маргарита», «Прекрасная Татьяна») и прочие.
На самом деле, то, что греки красили корабли, паруса и снасти именно в синий цвет, скорее всего глупость. Опираясь на то обстоятельство, что синие тона вообще относительно редко встречаются в изобразительном искусстве античности, а главное — на лексику древнегреческого и латинского языков, филологи позапрошлого века выдвинули предположение: греки вообще не различали синий цвет. В греческом и латинском языках трудно подыскать для этого цвета точное и широко распространенное название, в то время как для белого, красного и черного цветов есть не одно, а несколько обозначений. В греческом, цветовая лексика которого формировалась на протяжении нескольких веков, для определения синего чаще всего используются два слова: “glaukos” и “kyaneos”. Последнее, по-видимому, произошло от названия какого-то минерала или металла; у этого слова не греческий корень, и ученым долго не удавалось прояснить его смысл. В гомеровскую эпоху словом “kyaneos” обозначали и голубой цвет глаз, и черный цвет траурных одежд, но никогда — синеву неба или моря. Впрочем, из шестидесяти прилагательных, которые используются для описаний природных стихий и пейзажа в “Илиаде” и “Одиссее”, лишь три являются определениями цвета. В классическую эпоху словом “kyaneos” обозначали темный цвет, причем не только темно-синий, но и фиолетовый, черный, коричневый. По сути, это слово передает не столько цветовой оттенок, сколько производимое им впечатление.