Эта форма сложилась на базе "азиатского способа производства" и унаследовала высокую степень государственной централизации, специфические формы общинной организации крестьянства, преобладание государственной земельной собственности, особые формы организации господствующего класса. Правители и причастные к власти люди жили за счет ренты-налога с земледельца-производителя. Феодала в западноевропейском понимании здесь не было.
На Востоке государство противостояло частному собственнику, видя в чрезмерном его усилении угрозу для своего существования и стабильности общества. Поэтому предпринимались меры, направленные на четкое регулирование взаимоотношений власти и частного лица. Суть их взаимоотношений везде была однозначна - государственное первично, а частное вторично, к тому же опосредовано тем же государством. Частный собственник, освоившийся с вторичностью своего статуса, постепенно обрел ту социальную нишу, которая соответствовала его положению, запросам, возможностям и потребностям. В соответствии с этим сложился и товарный рынок - лишенный возможности для саморазвития, но достаточно процветающий и богатый. Он вписывался в предназначенное ему властями место, обретал свои формы. Но ни рынок, ни собственник не ослабляли значение государства и не представляли для него угрозы.
В соответствии с этим формировался и восточный менталитет, сходный с тем, который существовал в древневосточных деспотиях. Стремление к богатству подавлялось, а стоявшие за этим инициатива, предприимчивость, новаторство не имели почвы для проявления.
Во всех неевропейских обществах государство представляло высшую и ничем не ограниченную власть. Его авторитет поддерживался силой и традициями. В конечном счете, сильное государство было необходимо самому обществу, привыкшему к консервативной стабильности. Выработке такого поведения и психологии способствовал ряд институциональных факторов. Система социальных корпораций (семья, клан, каста, цех и т.п.) приспособились к нуждам государства. На страже этих норм и стабильности стояли уже не ранние формы религии, а развитые религиозные системы.
На Востоке государство противостояло частному собственнику, видя в чрезмерном его усилении угрозу для своего существования и стабильности общества. Поэтому предпринимались меры, направленные на четкое регулирование взаимоотношений власти и частного лица. Суть их взаимоотношений везде была однозначна - государственное первично, а частное вторично, к тому же опосредовано тем же государством. Частный собственник, освоившийся с вторичностью своего статуса, постепенно обрел ту социальную нишу, которая соответствовала его положению, запросам, возможностям и потребностям. В соответствии с этим сложился и товарный рынок - лишенный возможности для саморазвития, но достаточно процветающий и богатый. Он вписывался в предназначенное ему властями место, обретал свои формы. Но ни рынок, ни собственник не ослабляли значение государства и не представляли для него угрозы.
В соответствии с этим формировался и восточный менталитет, сходный с тем, который существовал в древневосточных деспотиях. Стремление к богатству подавлялось, а стоявшие за этим инициатива, предприимчивость, новаторство не имели почвы для проявления.
Во всех неевропейских обществах государство представляло высшую и ничем не ограниченную власть. Его авторитет поддерживался силой и традициями. В конечном счете, сильное государство было необходимо самому обществу, привыкшему к консервативной стабильности. Выработке такого поведения и психологии способствовал ряд институциональных факторов. Система социальных корпораций (семья, клан, каста, цех и т.п.) приспособились к нуждам государства. На страже этих норм и стабильности стояли уже не ранние формы религии, а развитые религиозные системы.