Основы мировоззрения традиционного казахского общества закладывались в устном народном творчестве и наследии мыслителей времён Казахского ханства (от Асана Кайгы до Бухара-жырау). Во второй половине XIX века происходило концентрированное выражение традиционных взглядов на различные стороны общественной жизни и переосмысление их с учётом нового времени. Этому труды Абая Кунанбаева и других казахских просветителей времён Российской империи[1], а также деятельность джадидистского движения[2].
В число наиболее образованных слоёв Казахского ханства входили жырау, бии, представители исламского духовенства. Однако до XIX века образование можно было получить только в медресе, которые в основном готовили религиозных служителей. В таких учебных заведениях наряду с основами ислама преподавали философию, астрономию, историю, языки, медицину, математику. Срок обучения составлял 3—4 года. Некоторые религиозные деятели получали дополнительное образование в Бухаре, Стамбуле и других крупных городах мусульманского мира[1].
В стихотворении Фета «В пору любви, мечты, свободы.» (1855) - в счастливую пору детства и юности поэт не знал «душевной непогоды», то есть воздействия зла на душу, не верил, «.что будто по душе иной Проходит злоба полосами, Как тень от тучи громовой».
Зло в человеке, как тень от громовой тучи, - этот фетовский образ выражает мысль о природе зла:
туча есть сам дух зла, а его тень - тень от тучи, падающая вниз, в человеческие души, есть проникшее в человека зло, которое полосами захватывает его внутренний мир.
В пору жизненных испытаний (так развивается мысль стихотворения) пришлось «отрезвиться» - увидеть зло, зло в себе самом (в соответствии с важнейшим требованием аскетики), увидеть ту самую тень от тучи в своей душе. И это есть опыт познания собственной природы, который, так или иначе формируется, когда человек ищет путь к души.
Всю глубину зла и его внутренней неодолимости оценить сразу невозможно, оно раскрывается постепенно:
«.В душе сокрыта, // Беда спала. Но знал ли я, // Как живуща, как ядовита // Эдема старая змея!». Зло предстает в образе библейского змия, который искушал Адама в Раю, и его «тяжкое крыло», его присутствие, «слышит» порой поэт духовным слухом:
Находят дни: с самим собою
Бороться сердцу тяжело.
И духа злобы над собою
Я слышу тяжкое крыло.
Победить зло в себе оказалось несравненно труднее иных «побед» над собой («горе подавлять в себе», «улыбаться» людям): «знал ли я.!» - восклицает поэт. Зло внутреннее распознается им как воздействие внешней силы зла - в соответствии со святоотеческим учением.
Основы мировоззрения традиционного казахского общества закладывались в устном народном творчестве и наследии мыслителей времён Казахского ханства (от Асана Кайгы до Бухара-жырау). Во второй половине XIX века происходило концентрированное выражение традиционных взглядов на различные стороны общественной жизни и переосмысление их с учётом нового времени. Этому труды Абая Кунанбаева и других казахских просветителей времён Российской империи[1], а также деятельность джадидистского движения[2].
В число наиболее образованных слоёв Казахского ханства входили жырау, бии, представители исламского духовенства. Однако до XIX века образование можно было получить только в медресе, которые в основном готовили религиозных служителей. В таких учебных заведениях наряду с основами ислама преподавали философию, астрономию, историю, языки, медицину, математику. Срок обучения составлял 3—4 года. Некоторые религиозные деятели получали дополнительное образование в Бухаре, Стамбуле и других крупных городах мусульманского мира[1].
Объяснение:
В стихотворении Фета «В пору любви, мечты, свободы.» (1855) - в счастливую пору детства и юности поэт не знал «душевной непогоды», то есть воздействия зла на душу, не верил, «.что будто по душе иной Проходит злоба полосами, Как тень от тучи громовой».
Зло в человеке, как тень от громовой тучи, - этот фетовский образ выражает мысль о природе зла:
туча есть сам дух зла, а его тень - тень от тучи, падающая вниз, в человеческие души, есть проникшее в человека зло, которое полосами захватывает его внутренний мир.
В пору жизненных испытаний (так развивается мысль стихотворения) пришлось «отрезвиться» - увидеть зло, зло в себе самом (в соответствии с важнейшим требованием аскетики), увидеть ту самую тень от тучи в своей душе. И это есть опыт познания собственной природы, который, так или иначе формируется, когда человек ищет путь к души.
Всю глубину зла и его внутренней неодолимости оценить сразу невозможно, оно раскрывается постепенно:
«.В душе сокрыта, // Беда спала. Но знал ли я, // Как живуща, как ядовита // Эдема старая змея!». Зло предстает в образе библейского змия, который искушал Адама в Раю, и его «тяжкое крыло», его присутствие, «слышит» порой поэт духовным слухом:
Находят дни: с самим собою
Бороться сердцу тяжело.
И духа злобы над собою
Я слышу тяжкое крыло.
Победить зло в себе оказалось несравненно труднее иных «побед» над собой («горе подавлять в себе», «улыбаться» людям): «знал ли я.!» - восклицает поэт. Зло внутреннее распознается им как воздействие внешней силы зла - в соответствии со святоотеческим учением.
Объяснение: