1. Зі статті 1. Федюкіна «Шкода і користь колоніалізму»: «Дарон Асемоглу та Саймон Джонсон з Массачусетського технологічного ін-
ституту і Джеймс Робінсон з Університету Каліфорнії в Берклі спробували оцінити
вплив колоніалізму... в 64 колишніх колоніях. Економісти припускали, що теперіш-
ній розвиток цих держав визначається стратегією, вибраною свого часу метропо-
лією. Там, де кліматичні та епідеміологічні умови були сприятливими, європейці
засновували поселення і створювали стабільні політичні інститути, як, наприклад,
в Австралії або Новій Зеландії. Там, де смертність була високою, європейці праг-
нули не селитися, - ці регіони цікавили їх лише як джерело корисних копалини.
Відповідно, тут створювалася репресивна система управління, а політичні інсти-
тути не розвивалися. Крім того, економіка, орієнтована на експорт природної си-
ровини, стала ідеальною основою для формування корумпованих режимів...».
ПИТАННЯ: назвіть ще не згадані в тексті позитивні та негативні, на Ваш погляд, наслідки колоніалізму.

 В этих строках очень много здравого смысла, как почти во всем, что писала или делала Екатерина; но в них также и очень много самодовольства. Екатерина была, очевидно, твердо убеждена в том, что не изменяла в течение всей жизни тем четырем правилам поведения, которые наметила себе и которые в том же 1789 году предписывала в одном из писем и Потемкину: "Будь верен, скромен, привязан и благодарен до крайности", - писала она. Она ставила себе, кроме того, в актив еще и другие заслуги и качества, отрицая в себе только - и то с оговорками - литературный талант. 1789 год был для нее вообще временем, когда она сосредоточилась в себе, оглянулась назад и постаралась отдать себе отчет в своем "я". И результат этого внутреннего экзамена, по-видимому, удовлетворил ее. Была ли она при этом искренна? Вероятно. Так же искренна, как и 6 июня 1791 года, в самый разгар второй турецкой войны, начатой исключительно из-за ее честолюбия и продолжавшейся всецело благодаря ее энергической воле, когда она писала:   "Мы никогда войны не начинаем, но защищаться умеем".

Выбери важное и сакрати:
Буддизм в России был распространен в Бурятии, Туве и Калмыкии. И вПетербурге, как многоконфессиональном городе, просто не могло не быть места, куда могли бы придти те, кто почитает Будду. Выстроенный в 1915 году буддийский храм - одна из жемчужин Северной Венеции. Там царит особая атмосфера, это чувствуется еще на подходе к храму. Вокруг храма на ограде, на деревьях повсюду можно увидеть бесчисленные разноцветные ленточки и лоскутки. Считается, что такой лоскуток - залог обязательного исполнения самой заветной мечты.

Распространению буддизма в России и установлению связей между Россией и Тибетом в огромной степени бурятский лама геше лхарамба (доктор буддийской философии) - Агван Доржиев, который являлся доверенным лицом Его святейшества Далай Ламы XIII. Он добился того, что Николай II дал согласие на постройку в Санкт-Петербурге буддийского храма - Дацана (полное название - Санкт-Петербургский Буддийский Храм "Дацан Гунзэчойнэй").

Строительство храма началось в конце апреля 1909 года. Строил Дацан русский архитектор Г.В. Барановский, к работам которого относится также здание, в котором разместились один из старейших магазинов Санкт- Петербурга - «Елисеевский» и Санкт-Петербургский государственный академический театр Комедии им. Н. П. Акимова. На строительство храма поступили немалые пожертвования - Его Святейшество Далай Лама XIII внимательно отнесся к постройке Дацана в далеком от Тибета Санкт-Петербурге и дал около 50 тыс.рублей золотом. В свою очередь, Лама Агван Дорджиев пожертвовал на строительство храма 30 тыс. рублей, кроме того некоторые суммы денег были пожертвованы бурятскими, колмыцкими, монгольскими, русскими и тувинскими буддистами.

Работами руководил специально избранный строительный комитет, в который входили академики В.В.Радлов и С.Ф.Ольбенбург, князь Э.Э.Ухтомский, востоковеды В.Л.Котвич, А.Д.Руднев, известиный буддолог Ф.И.Щербатский, архитекторы Г.В.Барановский, художники Н.К.Рерих и В.П.Шнейдер. Но из-за разногласий, возникших между Г.В.Барановским и строительным комитетом, завершал постройку храма архитектор Р.А. Берзен, приглашенный Доржиевым. Р.А. Берзен являлся автором проекта деревянного буддийского храма в Верхоленском уезде Иркутской губернии.

Материалы для отделки фасадов (разные сорта грубоколотого гранита, облицовочный кирпич, глазурованная плитка) были выбраны неслучайно - этот несомненно удачный выбор придал тибетской архитектуре новые, северные, петербургские тона. Внутри храма обращают на себя внимание красивые цветные витражи плафона и ограждения светового проема с буддийскими символами, а также выложенный многоцветными плитками пол в главном зале. В здании храма была даже устроена система центрального отопления - дань суровому петербургскому климату. В 1913 году здание Дацана было в основном построено, а 21 февраля 1913 года в нем состоялась первая буддийская служба. 2 мая 1914 года Николай II утвердил при монастыре штат духовенства в составе 9 человек. Настоятелем нового монастыря стал лама Агван Дорджиев. Таким образом, в Петербурге появился буддийский монастырь с постоянной общиной буддийских монахов.

Окончательно строительство буддиского храма завершилось в 1915 году. 10 августа 1915 года состоялось освящение монастыря в честь воплощения Будды - божества Калачакры. При освящении монастырь получил название "Источник Святого Учения Будды, сострадающего ко всем [живым существам]". Буддийский храм в Санкт-Петербурге стал первым буддийским храмом в Европе. Кроме того, это единственный храм в России, полностью соответствующий тибетскому канону.

В 1919 году храм был разграблен. В 1924 году он снова начал фукционировать вплоть до 1938 года. В 1938 его вновь закрыли, а монахи подверглись репрессиям. Во время Великой Отечественной войны в храме устроили военную радиостанцию. До 1960-х годов она использовалась как «глушилка». Но 25 ноября 1968 г. здание было объявлено памятником архитектуры местного значения. 9 июля 1990 года решением исполкома Ленгорсовета храм был передан буддистам.