3a Work in pairs. Answer the 1) How do men in Uzbekis 2) How do women in 1 HON dan people gro er the questions. in Uzbekistan greet each other? vomen in Uzbekistan greet each other? people greet adults?
Летописные своды конца XV–XVI веков. Общерусское официальное летописание
Начало общерусского летописания великих князей московских, заложившего основы официального летописания XVI в., относится ко второй половине XV в.
На основании сопоставления Ермолинской летописи с летописями Архивской (или Ростовской, XVII в.), Симеоновской и Воскресенской (обе XVI в.), а также так называемым двухтомным Лондонским списком (XVI в.) выявлен гипотетический протограф, который лежал в их основе. Его состав уточняется при обращении к Музейскому (конец XV – начало XVI в.) и Воронцовскому сборникам, а также летописям Лавровского, Вологодско-Пермской (конец XV – середина XVI в.) и Никаноровской. В них сохранился текст краткого летописца, который считают самой ранней редакцией московского великокняжеского летописания. По ряду косвенных данных удалось установить, что она была составлена приблизительно в 1472 г. и основывалась на своде 1418 г. В ней была закреплена московская традиция освещения событий русской истории (в том числе обстоятельств феодальной войны второй четверти XV в.), которая проникла затем во все общерусские летописи. Наиболее непосредственное отражение Московский свод начала 70?х годов XV в. нашел в Воронцовском и Музейском сборниках, Никаноровской и Вологодско-Пермской летописях, а также в списке Лавровского (конец XV в.). При этом наиболее ранняя его версия (до мая 1472 г.) сохранилась в первых двух списках, тогда как общий источник Никаноровской и Вологодско-Пермской летописей представлял собой более позднюю (осень 1472 г.) обработку свода, легшего в основу летописи Лавровского.
Следующими этапами великокняжеского летописания стали своды 1477 и 1479 г. От свода 1477 г. сохранилась лишь заключительная часть в так называемом «Летописце от 72 язык». О начальной его части можно судить только предположительно – на основании текста свода 1479 г. Последний дошел до нас целиком (до статьи 6926 г.), но в измененном виде. Он восстанавливается по поздним Уваровскому (XVI в.), Архивскому (XVII в., так называемая Ростовская летопись) и Эрмитажному (XVIII в.) спискам. В последнем он сохранился в неизмененном виде. В Уваровском списке Московский летописный свод 1479 г. имеет продолжение до 7000 (1492) г.
Как и у каждого масштабного исторического происшествия, причин у застоя было много. Каждая из них внесла свой, немаловажный вклад в появление застоя. Но самая важная причина – все планы для развития промышленности и индустрии составлялись людьми в правительстве, которые не всегда были в курсе событий. Чаще всего, люди, составлявшие план, даже не имели представления о том, как он будет выполняться, откуда будут браться ресурсы, и к чему приведет выполнение плана.
Такое планирование относилось ко всему в стране, но ярче всего влияние плохого планирования видно в легкой промышленности и пищевой индустрии. Здесь налицо видно массовое ускоренное производство, которое жертвует качеством.
При всем этом положение ухудшала пропаганда, которая теперь била рекорды своим вездесущим присутствием. С дифирамбов партии начинались почти все книги, даже кулинарные справочники. Люди видели лозунги и похвалы партии везде, и это уже перешло границы разумного. Вместо того чтобы вызывать у людей уважение к партии, пропаганда стала их раздражать. Кроме того по ТВ показывалось благополучие и процветание, что до такой степени отличалось от происходящего в стране, что вызывало у людей открытое недоумение и недоверие к партии.
Таким образом, мало кто хотел трудиться на благо партии, а чтобы объемы производимого соответствовали запросам правительства, люди халтурили и производили некачественный товар.
Летописные своды конца XV–XVI веков. Общерусское официальное летописание
Начало общерусского летописания великих князей московских, заложившего основы официального летописания XVI в., относится ко второй половине XV в.
На основании сопоставления Ермолинской летописи с летописями Архивской (или Ростовской, XVII в.), Симеоновской и Воскресенской (обе XVI в.), а также так называемым двухтомным Лондонским списком (XVI в.) выявлен гипотетический протограф, который лежал в их основе. Его состав уточняется при обращении к Музейскому (конец XV – начало XVI в.) и Воронцовскому сборникам, а также летописям Лавровского, Вологодско-Пермской (конец XV – середина XVI в.) и Никаноровской. В них сохранился текст краткого летописца, который считают самой ранней редакцией московского великокняжеского летописания. По ряду косвенных данных удалось установить, что она была составлена приблизительно в 1472 г. и основывалась на своде 1418 г. В ней была закреплена московская традиция освещения событий русской истории (в том числе обстоятельств феодальной войны второй четверти XV в.), которая проникла затем во все общерусские летописи. Наиболее непосредственное отражение Московский свод начала 70?х годов XV в. нашел в Воронцовском и Музейском сборниках, Никаноровской и Вологодско-Пермской летописях, а также в списке Лавровского (конец XV в.). При этом наиболее ранняя его версия (до мая 1472 г.) сохранилась в первых двух списках, тогда как общий источник Никаноровской и Вологодско-Пермской летописей представлял собой более позднюю (осень 1472 г.) обработку свода, легшего в основу летописи Лавровского.
Следующими этапами великокняжеского летописания стали своды 1477 и 1479 г. От свода 1477 г. сохранилась лишь заключительная часть в так называемом «Летописце от 72 язык». О начальной его части можно судить только предположительно – на основании текста свода 1479 г. Последний дошел до нас целиком (до статьи 6926 г.), но в измененном виде. Он восстанавливается по поздним Уваровскому (XVI в.), Архивскому (XVII в., так называемая Ростовская летопись) и Эрмитажному (XVIII в.) спискам. В последнем он сохранился в неизмененном виде. В Уваровском списке Московский летописный свод 1479 г. имеет продолжение до 7000 (1492) г.
Как и у каждого масштабного исторического происшествия, причин у застоя было много. Каждая из них внесла свой, немаловажный вклад в появление застоя. Но самая важная причина – все планы для развития промышленности и индустрии составлялись людьми в правительстве, которые не всегда были в курсе событий. Чаще всего, люди, составлявшие план, даже не имели представления о том, как он будет выполняться, откуда будут браться ресурсы, и к чему приведет выполнение плана.
Такое планирование относилось ко всему в стране, но ярче всего влияние плохого планирования видно в легкой промышленности и пищевой индустрии. Здесь налицо видно массовое ускоренное производство, которое жертвует качеством.
При всем этом положение ухудшала пропаганда, которая теперь била рекорды своим вездесущим присутствием. С дифирамбов партии начинались почти все книги, даже кулинарные справочники. Люди видели лозунги и похвалы партии везде, и это уже перешло границы разумного. Вместо того чтобы вызывать у людей уважение к партии, пропаганда стала их раздражать. Кроме того по ТВ показывалось благополучие и процветание, что до такой степени отличалось от происходящего в стране, что вызывало у людей открытое недоумение и недоверие к партии.
Таким образом, мало кто хотел трудиться на благо партии, а чтобы объемы производимого соответствовали запросам правительства, люди халтурили и производили некачественный товар.