Среди немарксистских историков преобладают два взгляда на характер Великой французской революции, не противоречащих друг другу. Традиционный взгляд, возникший в конце XVIII — начале XIX вв. (Сийес, Барнав, Гизо) , рассматривает революцию как всенародное восстание против аристократии, её привилегий и её методов угнетения народных масс, откуда революционный террор против привилегированных сословий, стремление революционеров разрушить всё, что ассоциировалось со Старым порядком, и построить новое свободное и демократическое общество. Из этих устремлений вытекали и главные лозунги революции — свобода, равенство, братство. Согласно второму взгляду, который разделяет большое число современных историков (в том числе В. Томсинов, И. Валлерстайн, П. Губер, А. Коббо, Д. Герэн, Э. Леруа Ладури, Б. Мур, Хунеке, и др.) , революция носила антикапиталистический характер и представляла собой взрыв массового протеста против капитализма или против тех методов его распространения, которые применялись правящей верхушкой. Имеются и другие мнения о характере революции. Например, историки Ф. Фюре и Д. Рише рассматривают революцию в значительной мере как борьбу за власть между различными группировками, сменявшими друг друга несколько раз в течение 1789—1799 гг. Существует взгляд на революцию как на освобождение основной массы населения (крестьян) от чудовищной системы угнетения или некой разновидности рабства, откуда основной лозунг революции — свобода, равенство, братство.
Великая французская буржуазная революция предопределила последующее развитие по капиталистическому пути не только самой Франции; она расшатала устои феодально-абсолютистских порядков и ускорила развитие буржуазных отношений в других европейских странах; под ее непосредственным влиянием возникло буржуазное революционное движение и в Латинской Америке.
Характеризуя историческое значение Французской буржуазной революции, Ленин писал: «Возьмите великую французскую революцию. Она .недаром называется великой. Для своего класса, для которого она работала, для буржуазии, она сделала так много, что весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству под знаком французской революции. Он во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял по частям, доделывал то, что создали великие французские революционеры буржуазии...»
Однако историческая прогрессивность Французской буржуазной революции, как и всякой другой буржуазной революции, была ограниченной. Она освободила народ от цепей феодализма и абсолютизма, но наложила на него новые цепи - цепи капитализма.
Согласно второму взгляду, который разделяет большое число современных историков (в том числе В. Томсинов, И. Валлерстайн, П. Губер, А. Коббо, Д. Герэн, Э. Леруа Ладури, Б. Мур, Хунеке, и др.) , революция носила антикапиталистический характер и представляла собой взрыв массового протеста против капитализма или против тех методов его распространения, которые применялись правящей верхушкой.
Имеются и другие мнения о характере революции. Например, историки Ф. Фюре и Д. Рише рассматривают революцию в значительной мере как борьбу за власть между различными группировками, сменявшими друг друга несколько раз в течение 1789—1799 гг. Существует взгляд на революцию как на освобождение основной массы населения (крестьян) от чудовищной системы угнетения или некой разновидности рабства, откуда основной лозунг революции — свобода, равенство, братство.
Характеризуя историческое значение Французской буржуазной революции, Ленин писал: «Возьмите великую французскую революцию. Она .недаром называется великой. Для своего класса, для которого она работала, для буржуазии, она сделала так много, что весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству под знаком французской революции. Он во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял по частям, доделывал то, что создали великие французские революционеры буржуазии...»
Однако историческая прогрессивность Французской буржуазной революции, как и всякой другой буржуазной революции, была ограниченной. Она освободила народ от цепей феодализма и абсолютизма, но наложила на него новые цепи - цепи капитализма.