Нет почти никакого сходства в описаниях погребального обряда славян и русов. Сближает славян и русов обычай захоронения
вместе с мужем одной из его жен, упомянутый для русов тремя, для славян — одним (Ибн Русте) автором. У последних в жертву добровольно приносится та из жен покойника, которая «утверждает, что особенно любила его», причем перед погребальным костром она подвергается удушению. Русы же «кладут в могилу живую любимую жену покойника», «жена умирает в заточении»1 8 Нюанс довольно существенный: в первом случае — почетное право любимой жены, во втором — тяжелая и, вероятно, не очень почетная обязанность.
В остальном детали погребального обряда не совпадают вообще: у славян — кремация (на стороне) с занесением пепла на «холм» (курган?) и тризной; у русов (во всяком случае, «знатных») — захоронение в «могиле в виде большого дома», с обилием погребального инвентаря (одежды, «золотые браслеты», «чеканная монета»), заупокойной пищи и питья.
Нет почти никакого сходства в описаниях погребального обряда славян и русов. Сближает славян и русов обычай захоронения
вместе с мужем одной из его жен, упомянутый для русов тремя, для славян — одним (Ибн Русте) автором. У последних в жертву добровольно приносится та из жен покойника, которая «утверждает, что особенно любила его», причем перед погребальным костром она подвергается удушению. Русы же «кладут в могилу живую любимую жену покойника», «жена умирает в заточении»1 8 Нюанс довольно существенный: в первом случае — почетное право любимой жены, во втором — тяжелая и, вероятно, не очень почетная обязанность.
В остальном детали погребального обряда не совпадают вообще: у славян — кремация (на стороне) с занесением пепла на «холм» (курган?) и тризной; у русов (во всяком случае, «знатных») — захоронение в «могиле в виде большого дома», с обилием погребального инвентаря (одежды, «золотые браслеты», «чеканная монета»), заупокойной пищи и питья.