3. «Когда мне было шесть лет, взрослые убедили меня, что художник из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов — снаружи и изнутри».
4. «Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки всё-таки едят цветы».
5. «Ведь она такая таинственная и неизведанная, эта страна слёз».
6. «— Если хочешь, чтобы у тебя был друг, приручи меня!
— А что для этого надо делать? — спросил Маленький принц.
— Надо запастись терпением, — ответил Лис. — Сперва сядь вон там, поодаль, на траву. Вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты молчи. <…> Но с каждым днем садись немного ближе…»
7. «Я пытаюсь рассказать о нем для того, чтобы его не забыть».
8. «Довольно только передвинуть стул на несколько шагов.
И ты снова и снова смотришь на закатное небо, стоит только захотеть…»
9. «Мой друг никогда мне ничего не объяснял. Может быть, он думал, что я такой же, как он».
10. «И у людей не хватает воображения. Они только повторяют то, что им скажешь…»
11. «— А как это — приручить?
— Это давно забытое понятие, — объяснил Лис. — Оно означает: создать узы.
— Узы?
— Вот именно, — сказал Лис».
12. «Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».
13. «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать».
14. «Тщеславным людям всегда кажется, что все ими восхищаются».
15. «Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», — и тогда они восклицают: «Какая красота!»»
16. «Все мы родом из детства».
17. «– Вы красивые, но пустые, – продолжал Маленький принц. – Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это её, а не вас я поливал каждый день. Её, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Её загораживал ширмой, оберегая от ветра».
18. «Твоя роза так дорога тебе, потому что ты отдавал ей всю душу».
19. «Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше».
20. «Земля — планета не простая! На ней насчитывается сто одиннадцать королей (в том числе, конечно, и негритянских), семь тысяч географов, девятьсот тысяч дельцов, семь с половиной миллионов пьяниц, триста одиннадцать миллионов честолюбцев — итого около двух миллиардов взрослых».
21. «Короли ничем не владеют. Они только царствуют».
22. «Тщеславные люди глухи ко всему, кроме похвал».
23. «Дети должны быть очень снисходительными к взрослым».
24. «Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит».
25. «Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать».
Обычаи викингов. Как предмет изучения, обычаи викингов, на первый взгляд, предстают противоречивыми. Примитивная дикость идет рука об руку с культурой, породившей великолепную литературу и блистательное ремесленное искусство. Норманны были увлечены процессом законотворчества, при том что реальные тяжбы решались скорее силой, нежели по закону.Среди извилин их мозга, столь же прямых, как и очертания их прекрасных кораблей, таился клубок самых противоречивых понятий – запутанных, словно резьба на форштевнях тех же кораблей. С подобного рода парадоксами мы сталкиваемся постоянно: можно с легкостью составить их список – столь же длинный, как история норманнских странствий. Однако имеют ли эти парадоксы какое-либо значение на самом деле? Ведь рисунок волн на поверхности воды может быть очень и очень сложным, в то время как порождающие его потоки движутся прямо и незамысловато.У викинга было, по меньшей мере, одно качество, остававшееся неизменным, – это отвага. Высшим идеалом для него было поступать так, чтобы его имя было на устах его товарищей, чтобы он стал знаменитым за свое бесстрашие, причем не только при жизни, но и после смерти. Викинг жил, беспрерывно сражаясь со своей Судьбой; умирая, встречал свой конец, каков бы он ни был, с отвагой и спокойствием. Многие герои саг умирали в мучениях, часто под пытками, но со стоицизмом краснокожих индейцев.Только ничтожный человек мог показать свой страх. Не было ничего исключительного, например, в самообладании одного из осужденных на смерть викингов из Йомсборга, когда тот вместе со своими соратниками сидел на бревне и смотрел на то, как они один за другим лишались головы. Когда пришла его очередь, он взял в руки нож и сказал: «Я воткну его в землю, если буду еще хоть что-то чувствовать, когда мне отрубят голову». Секира опустилась, нож выпал из его пальцев, и его убийцы спокойно могли пожать плоды его невозмутимого духа исследования.
хватит
Объяснение:
1. «Глупо лгать, когда тебя так легко уличить».
2. «Там хорошо, где нас нет».
3. «Когда мне было шесть лет, взрослые убедили меня, что художник из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов — снаружи и изнутри».
4. «Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки всё-таки едят цветы».
5. «Ведь она такая таинственная и неизведанная, эта страна слёз».
6. «— Если хочешь, чтобы у тебя был друг, приручи меня!
— А что для этого надо делать? — спросил Маленький принц.
— Надо запастись терпением, — ответил Лис. — Сперва сядь вон там, поодаль, на траву. Вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты молчи. <…> Но с каждым днем садись немного ближе…»
7. «Я пытаюсь рассказать о нем для того, чтобы его не забыть».
8. «Довольно только передвинуть стул на несколько шагов.
И ты снова и снова смотришь на закатное небо, стоит только захотеть…»
9. «Мой друг никогда мне ничего не объяснял. Может быть, он думал, что я такой же, как он».
10. «И у людей не хватает воображения. Они только повторяют то, что им скажешь…»
11. «— А как это — приручить?
— Это давно забытое понятие, — объяснил Лис. — Оно означает: создать узы.
— Узы?
— Вот именно, — сказал Лис».
12. «Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».
13. «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать».
14. «Тщеславным людям всегда кажется, что все ими восхищаются».
15. «Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», — и тогда они восклицают: «Какая красота!»»
16. «Все мы родом из детства».
17. «– Вы красивые, но пустые, – продолжал Маленький принц. – Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это её, а не вас я поливал каждый день. Её, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Её загораживал ширмой, оберегая от ветра».
18. «Твоя роза так дорога тебе, потому что ты отдавал ей всю душу».
19. «Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше».
20. «Земля — планета не простая! На ней насчитывается сто одиннадцать королей (в том числе, конечно, и негритянских), семь тысяч географов, девятьсот тысяч дельцов, семь с половиной миллионов пьяниц, триста одиннадцать миллионов честолюбцев — итого около двух миллиардов взрослых».
21. «Короли ничем не владеют. Они только царствуют».
22. «Тщеславные люди глухи ко всему, кроме похвал».
23. «Дети должны быть очень снисходительными к взрослым».
24. «Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит».
25. «Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать».
Как предмет изучения, обычаи викингов, на первый взгляд, предстают противоречивыми. Примитивная дикость идет рука об руку с культурой, породившей великолепную литературу и блистательное ремесленное искусство. Норманны были увлечены процессом законотворчества, при том что реальные тяжбы решались скорее силой, нежели по закону.Среди извилин их мозга, столь же прямых, как и очертания их прекрасных кораблей, таился клубок самых противоречивых понятий – запутанных, словно резьба на форштевнях тех же кораблей. С подобного рода парадоксами мы сталкиваемся постоянно: можно с легкостью составить их список – столь же длинный, как история норманнских странствий. Однако имеют ли эти парадоксы какое-либо значение на самом деле? Ведь рисунок волн на поверхности воды может быть очень и очень сложным, в то время как порождающие его потоки движутся прямо и незамысловато.У викинга было, по меньшей мере, одно качество, остававшееся неизменным, – это отвага. Высшим идеалом для него было поступать так, чтобы его имя было на устах его товарищей, чтобы он стал знаменитым за свое бесстрашие, причем не только при жизни, но и после смерти. Викинг жил, беспрерывно сражаясь со своей Судьбой; умирая, встречал свой конец, каков бы он ни был, с отвагой и спокойствием. Многие герои саг умирали в мучениях, часто под пытками, но со стоицизмом краснокожих индейцев.Только ничтожный человек мог показать свой страх. Не было ничего исключительного, например, в самообладании одного из осужденных на смерть викингов из Йомсборга, когда тот вместе со своими соратниками сидел на бревне и смотрел на то, как они один за другим лишались головы. Когда пришла его очередь, он взял в руки нож и сказал: «Я воткну его в землю, если буду еще хоть что-то чувствовать, когда мне отрубят голову». Секира опустилась, нож выпал из его пальцев, и его убийцы спокойно могли пожать плоды его невозмутимого духа исследования.