Во времена Александра I. Он благоволил к иностранцам.Когда Ал.1 спросил Ермолова,какую награду он желает (желая наградить отличившихся в войне офицеров)...дерзкий Ермолов так и ответил. Ермолов знал, о чем говорил, ибо сей самодержец (равно как и другие русские цари) буквально окружил себя немцами, которых возвел на самые высокие должности. Подобное настроение очень точно выразил князь П.А. Вяземский в стихотворении “Русский Бог”: “Бог бродяжных иноземцев, К нам зашедших на порог, Бог в особенности немцев, Вот он, вот он, русский Бог”. Да что там заезжие иноземцы, когда и о самом российском венценосце ходили частушки: “Царь наш немец прусский, Носит мундир узкий…” А потому можно сказать без обиняков: быть немцем в России при “истинных арийцах”- императорах всегда было почетно.
Франция, как и Англия, была в XVII в. одним из самых больших и развитых государств Западной Европы. Но процесс вызревания нового, капиталистического уклада в недрах феодального общества имел во Франции по сравнению с Англией ряд существенных особенностей. Эти особенности, в свою очередь вытекающие из экономического своеобразия французского феодализма, объясняют, почему во Франции буржуазная революция произошла почти на 150 лет позже, чем в Англии.Феодальный строй. Положение крестьянстваВо Франции XVII в. по-прежнему сохранялась феодальная собственность на основное средство производства — на землю. Земля в подавляющей своей части состояла из «фьефов» (феодов), то есть собственники формально «держали» ее от вышестоящих сеньоров: от короля — герцоги и маркизы, от них — графы и бароны и т. д., хотя никаких взносов и служб в пользу вышестоящего сеньора, как в старину, уже не полагалось.Экономическая сущность этой системы сводилась к тому, что собственность на землю составляла монополию узкого господствующего слоя.Наиболее именитые феодалы владели огромными территориями, некоторые целыми областями Франции. Крупным земельным собственником была церковь — прелаты и монастыри. Рядовое дворянство также владело значительными наследственными имениями.Обычно феодал удерживал за собой меньшую часть обрабатываемой земли г качестве своего непосредственного владения, а другую, большую, часть передавал крестьянам-держателям. Приблизительно половина всей земли во Франции — в разных провинциях от 30 до 60% — находилась в держании крестьян. Основной формой крестьянского землепользования во Франции XVII—XVIII вв. являлась цензива. На земле, остававшейся в непосредственном владении феодала (домен), французские сеньоры в отличие от английских или восточноевропейских феодальных землевладельцев, как правило, не вели собственного хозяйства. Отсутствие барской запашки, за исключением немногих районов, было характерной чертой аграрного строя Франции. Свой домен французский сеньор сдавал мелкими участками в аренду крестьянам либо из доли урожая (издольщина), либо за фиксированную арендную мату. Арендный договор заключался на различные сроки, иногда на 1—3 года, иногда на девять лет, т. е. на три срока трехпольного севооборота, иногда на еще больший срок, на всю жизнь арендатора, на жизнь нескольких поколений. По истечении установленного срока участок возвращался в распоряжение сеньора, тогда как цензива, напротив, согласно обычному праву никогда не могла быть присоединена сеньором к его непосредственному домену, и, следовательно, если цензитарий испрaвно вносил платежи, он мог быть уверен, что обрабатываемый им участок вечно оставется в руках его и его потомков.
Ермолов знал, о чем говорил, ибо сей самодержец (равно как и другие русские цари) буквально окружил себя немцами, которых возвел на самые высокие должности. Подобное настроение очень точно выразил князь П.А. Вяземский в стихотворении “Русский Бог”:
“Бог бродяжных иноземцев,
К нам зашедших на порог,
Бог в особенности немцев,
Вот он, вот он, русский Бог”.
Да что там заезжие иноземцы, когда и о самом российском венценосце ходили частушки:
“Царь наш немец прусский,
Носит мундир узкий…”
А потому можно сказать без обиняков: быть немцем в России при “истинных арийцах”- императорах всегда было почетно.