Для Франции достижения Наполеона казались чудом, и страна его щедро отблагодарила. Сначала он стал консулом на десять лет, а 1 августа 1802 – пожизненным консулом с правом назначить своего преемника.
В феврале 1804 был раскрыт англо-роялистский заговор против Наполеона. Устранить первого консула должны были вождь шуанов Жорж Кадудаль и бывший республиканский генерал Шарль Пишегрю. Генерала арестовали и позже нашли задушенным в камере заключения, Кадудаля казнили. Одновременно Наполеон предпринял попытку избавиться от генерала Моро, своего единственного соперника на военном поприще. Победителя битвы при Гогенлиндене представили замешанным в заговоре и сослали в Америку. В полной мере Наполеон воздал и другому подозреваемому – ни в чем не повинному принцу из дома Бурбонов герцогу Энгиенскому, которого арестовали на нейтральной территории, приговорили к смерти военно-полевым судом и расстреляли. Казнь отпрыска королевского рода вызвала глубокое возмущение всех европейских монархов. Наполеон же извлек выгоду из роялистского заговора и упрочил власть. Он был провозглашен императором Франции, и папа Пий VII прибыл в Париж на его пышную коронацию, состоявшуюся 1–2 декабря 1804.
Сохранялись трехцветный флаг и даже слово «Республика» (последнее только до 1807). Голосовавшие за казнь Людовика ХVI занимали высокие посты. Получалось, что Наполеон олицетворял собой «Революцию, надевшую корону». С другой стороны, это была реставрация, причем не только монархии, но и старого режима. Наполеон предложил вернуться эмигрантам-аристократам, и старые титулы пользовались тем же уважением, что и раньше, хотя появилось и новое имперское дворянство.
Директория окружила Францию республиками-сателлитами, и для любого правительства было бы нелегко отказаться от политики, которая представлялась одновременно и усилением страны, и обеспечением ее безопасности. С другой стороны, требовалось проявить чудеса дипломатии, чтобы заставить европейские государства признать гегемонию одной страны.
Первым ярлык на княжение Владимирским княжеством получил Ярослав Второй Всеволодович, отец Александра Невского; Александр Невский получил ярлык на княжение не сразу, а в 1252 году, через три года после возвращения на Родину, после того как брат его, Андрей Ярославович, до того получивший ярлык, был отстранен от княжения Батыем. Разрозненные русские княжества были постепенно завоеваны татарами, и Александр понимал, что в одиночку силами одного своего княжества не в состоянии был противостоять многочисленной армии Золотой Орды, не имевшей по тому времени себе равных на востоке.
Для Франции достижения Наполеона казались чудом, и страна его щедро отблагодарила. Сначала он стал консулом на десять лет, а 1 августа 1802 – пожизненным консулом с правом назначить своего преемника.
В феврале 1804 был раскрыт англо-роялистский заговор против Наполеона. Устранить первого консула должны были вождь шуанов Жорж Кадудаль и бывший республиканский генерал Шарль Пишегрю. Генерала арестовали и позже нашли задушенным в камере заключения, Кадудаля казнили. Одновременно Наполеон предпринял попытку избавиться от генерала Моро, своего единственного соперника на военном поприще. Победителя битвы при Гогенлиндене представили замешанным в заговоре и сослали в Америку. В полной мере Наполеон воздал и другому подозреваемому – ни в чем не повинному принцу из дома Бурбонов герцогу Энгиенскому, которого арестовали на нейтральной территории, приговорили к смерти военно-полевым судом и расстреляли. Казнь отпрыска королевского рода вызвала глубокое возмущение всех европейских монархов. Наполеон же извлек выгоду из роялистского заговора и упрочил власть. Он был провозглашен императором Франции, и папа Пий VII прибыл в Париж на его пышную коронацию, состоявшуюся 1–2 декабря 1804.
Сохранялись трехцветный флаг и даже слово «Республика» (последнее только до 1807). Голосовавшие за казнь Людовика ХVI занимали высокие посты. Получалось, что Наполеон олицетворял собой «Революцию, надевшую корону». С другой стороны, это была реставрация, причем не только монархии, но и старого режима. Наполеон предложил вернуться эмигрантам-аристократам, и старые титулы пользовались тем же уважением, что и раньше, хотя появилось и новое имперское дворянство.
Директория окружила Францию республиками-сателлитами, и для любого правительства было бы нелегко отказаться от политики, которая представлялась одновременно и усилением страны, и обеспечением ее безопасности. С другой стороны, требовалось проявить чудеса дипломатии, чтобы заставить европейские государства признать гегемонию одной страны.