В Оружейной палате Московского Кремля хранится великолепная реликвия веков Шапка Мономаха. С давних времен все русские самодержцы венчались на царство, надевая на голову Шапку Мономаха. Она являлась символом царской власти. Какая же древняя традиция связана с этой Шапкой и почему она являлась знаком царской власти? Многие связывают ее с именем русского князя Владимира Мономаха и считают, что она с самого начала принадлежала именно ему. Это не совсем так. Эта Шапка принадлежала византийскому императору Константину, но в Россию она попала благодаря князю Владимиру Мономаху. Владимир Мономах по матери был внуком византийского императора Константи на Мономаха. У него было три имени: одно княжеское — Владимир, другое крестное — Василий, третье по деду со стороны матери — Мономах. Князь Владимир Мономах оставил по себе в истории громкую память. Он присоединил к России много новых земель, успехи Мономахова оружия так прославили этого боевого князя на востоке и на западе, что имя его гремело во всем мире. Вспомнив, как его знаменитые предки воевали с греками и одержали крупные победы, князь Владимир Мономах тоже решил воевать с Царьградом (Константинополем) и послал туда многочисленное войско. Но греки не захотели воевать с русскими и, чтобы умилостивить русского князя прислали ему с митрополитом богатые дары: крест из животворящего дерева, золотую цепь, чашу сердоликовую, из которой пил римский цезарь Август, и царский венец, т.е. шапку УМЕРШЕГО к тому времени императора Константина Мономаха, деда князя Владимира.
Слово «индульгенция» происходит от латинского indulgentia («милость», «прощение») и означает полное или частичное освобождение верующего от наказания (poena) и, соответственно, от искупительного действия или покаяния за грехи.
Первые индульгенции появились в XI веке во Франции; в них папы и епископы официально, в форме юридического акта, объявляли о своем заступничестве за верующих перед Богом и на этом основании частично или полностью избавляли их от необходимости покаяния. Отпущение вины (culpa) за совершенный грех считалось подвластным только Богу; индульгенции воспринимались как уступка несовершенству и слабости мирян, не на тяжелую искупительную работу, а «эффективность» грамот объяснялась особой заступнической молитвой высокого церковного иерарха за прегрешивших. Впрочем, тогда индульгенция давала лишь избавление верующего от временной кары — то есть примирение с Церковью, а не полное прощение.
Католицизму в Средние века был свойственен мистический юридизм и своеобразный квантитативный подход: все грехи классифицировались в соответствии с их тяжестью, для каждого из них (не считая смертных) была установлена мера наказания. Считалось, что римский папа имеет право определять степень благодатности того или иного действия и того или иного святого места, а также силу того или иного святого заступника. Исходя из этого основанием для индульгенции признавались некоторые дела — например, паломничество или молитва в определенной церкви.
Поворотным пунктом в развитии индульгенций стало начало Крестовых походов: всем, кто отправлялся в Святую землю, папа даровал indulgentia plenaria («полное прощение»). Позднее, приблизительно с середины XIII века, в работах ученых богословов и в сознании людей утвердилось представление о том, что индульгенции могут избавлять «от вины и наказания» (а culpa et poena), то есть прощать сам грех. В массовом сознании это представление распространялось на все индульгенции, чему немало злоупотреблявшие порой своей должностью священники — распространители индульгенций (так называемые квестарии).
Следующий перелом пришелся на 1343 год, когда официальный статус приобрела так называемая доктрина сокровищницы церкви: добрые дела Иисуса Христа, Девы Марии и святых составляют некий запас, «сокровищницу», из которой могут черпать другие христиане. Святость одних представителей сообщества христиан превышает греховность других, и именно это делает индульгенцию возможной.
Движение к злоупотреблению торговлей индульгенциями, подвигнувшему Мартина Лютера написать знаменитые «95 тезисов», было постепенным. В XV–XVI веках выплата определенной суммы в пользу Церкви стала повсеместно считаться достаточным основанием для индульгенции. В начале XVI века папа Лев X даровал индульгенции тем, кто жертвовал деньги на строительство собора Святого Петра в Риме, а доминиканец Иоганн Тецель продавал однотипные индульгенции всем желающим — как считается, совершенно не заботясь о том, раскаялись ли покупатели этих грамот в своих грехах.
Католическое духовенство осудило практику использования индульгенций как средства пополнения казны на Тридентском соборе в 1563 году. Впрочем, Собор запретил только продажу индульгенций, но не практику их дарования, подробно описав, каким образом человек может получить грамоту о прощении. Индульгенции существуют в католической церкви и сегодня, однако в ином виде: теперь их регламентирует булла Павла VI Indulgentiarum Doctrina («Учение об индульгенциях»), опубликованная в 1967 году
В Оружейной палате Московского Кремля хранится великолепная реликвия веков Шапка Мономаха. С давних времен все русские самодержцы венчались на царство, надевая на голову Шапку Мономаха. Она являлась символом царской власти. Какая же древняя традиция связана с этой Шапкой и почему она являлась знаком царской власти?
Многие связывают ее с именем русского князя Владимира Мономаха и считают, что она с самого начала принадлежала именно ему. Это не совсем так. Эта Шапка принадлежала византийскому императору Константину, но в Россию она попала благодаря князю Владимиру Мономаху.
Владимир Мономах по матери был внуком византийского императора Константи
на Мономаха. У него было три имени: одно княжеское — Владимир, другое крестное — Василий, третье по деду со стороны матери — Мономах.
Князь Владимир Мономах оставил по себе в истории громкую память. Он присоединил к России много новых земель, успехи Мономахова оружия так прославили этого боевого князя на востоке и на западе, что имя его гремело во всем мире. Вспомнив, как его знаменитые предки воевали с греками и одержали крупные победы, князь Владимир Мономах тоже решил воевать с Царьградом (Константинополем) и послал туда многочисленное войско. Но греки не захотели воевать с русскими и, чтобы умилостивить русского князя прислали ему с митрополитом богатые дары: крест из животворящего дерева, золотую цепь, чашу сердоликовую, из которой пил римский цезарь Август, и царский венец, т.е. шапку УМЕРШЕГО к тому времени императора Константина Мономаха, деда князя Владимира.
Слово «индульгенция» происходит от латинского indulgentia («милость», «прощение») и означает полное или частичное освобождение верующего от наказания (poena) и, соответственно, от искупительного действия или покаяния за грехи.
Первые индульгенции появились в XI веке во Франции; в них папы и епископы официально, в форме юридического акта, объявляли о своем заступничестве за верующих перед Богом и на этом основании частично или полностью избавляли их от необходимости покаяния. Отпущение вины (culpa) за совершенный грех считалось подвластным только Богу; индульгенции воспринимались как уступка несовершенству и слабости мирян, не на тяжелую искупительную работу, а «эффективность» грамот объяснялась особой заступнической молитвой высокого церковного иерарха за прегрешивших. Впрочем, тогда индульгенция давала лишь избавление верующего от временной кары — то есть примирение с Церковью, а не полное прощение.
Католицизму в Средние века был свойственен мистический юридизм и своеобразный квантитативный подход: все грехи классифицировались в соответствии с их тяжестью, для каждого из них (не считая смертных) была установлена мера наказания. Считалось, что римский папа имеет право определять степень благодатности того или иного действия и того или иного святого места, а также силу того или иного святого заступника. Исходя из этого основанием для индульгенции признавались некоторые дела — например, паломничество или молитва в определенной церкви.
Поворотным пунктом в развитии индульгенций стало начало Крестовых походов: всем, кто отправлялся в Святую землю, папа даровал indulgentia plenaria («полное прощение»). Позднее, приблизительно с середины XIII века, в работах ученых богословов и в сознании людей утвердилось представление о том, что индульгенции могут избавлять «от вины и наказания» (а culpa et poena), то есть прощать сам грех. В массовом сознании это представление распространялось на все индульгенции, чему немало злоупотреблявшие порой своей должностью священники — распространители индульгенций (так называемые квестарии).
Следующий перелом пришелся на 1343 год, когда официальный статус приобрела так называемая доктрина сокровищницы церкви: добрые дела Иисуса Христа, Девы Марии и святых составляют некий запас, «сокровищницу», из которой могут черпать другие христиане. Святость одних представителей сообщества христиан превышает греховность других, и именно это делает индульгенцию возможной.
Движение к злоупотреблению торговлей индульгенциями, подвигнувшему Мартина Лютера написать знаменитые «95 тезисов», было постепенным. В XV–XVI веках выплата определенной суммы в пользу Церкви стала повсеместно считаться достаточным основанием для индульгенции. В начале XVI века папа Лев X даровал индульгенции тем, кто жертвовал деньги на строительство собора Святого Петра в Риме, а доминиканец Иоганн Тецель продавал однотипные индульгенции всем желающим — как считается, совершенно не заботясь о том, раскаялись ли покупатели этих грамот в своих грехах.
Католическое духовенство осудило практику использования индульгенций как средства пополнения казны на Тридентском соборе в 1563 году. Впрочем, Собор запретил только продажу индульгенций, но не практику их дарования, подробно описав, каким образом человек может получить грамоту о прощении. Индульгенции существуют в католической церкви и сегодня, однако в ином виде: теперь их регламентирует булла Павла VI Indulgentiarum Doctrina («Учение об индульгенциях»), опубликованная в 1967 году
Объяснение: