Понеже по воле всемогущего Бога и по общему желанию российского народа мы по преставлении всепресветлейшего державнейшего Великого государя Петра Второго, императора и самодержца Всероссийского, нашего любезнейшего Государя племянника, императорский всероссийский престол восприяли и, следуя Божественному закону, правительство свое таким образом вести намерена и желаю, дабы оное в начале к прославлению божеского имени и к благополучию всего нашего государства и всех верных наших подданных служить могло. — Того ради, чрез сие наикрепчайше обещаемся, что и наиглавнейшее мое попечение и старание будет не только о содержании, но и крайнем и всевозможном распространении православные нашея веры греческого исповедания, такожде, по приятии короны российской, в супружество во всю мою жизнь не вступать и наследника, ни при себе, ни по себе никого не определять. Еше обещаемся, что понеже целость и благополучие всякого государства от благих советов состоит; того ради мы ныне уже учрежденный Верховный тайный совет в восьми персонах всегда содержать и без оного Верховного тайного совета согласия
18 век, это подписала Анна Иоановна, она таким образом ограничивала свою власть и расширяла полномочия правящей верхушки. Это было условие ее вступления на трон. Анна Ионановна была племянницей Петра Первого, она всю жизнь прожила в Германии, и не позиционировалась как наследница на престол. После внезапной смерти Петра Второго, внука Петра Первого, трон могла наследовать дочь Петра, Елизавета, но правящая верхушка, как сейчас сказали бы олигархи, предпочитали видеть на троне послушную марионетку, Анна Ионановна, как им казалось, идеально для этого подходила. На практике, имератрица Анна Иоановна, разорвала этот договор, который по сути держался на "честном слове". Став императрицей Анна Иоановна захотела иметь всю полноту власти, ей ничто не мешало нарушить данное перед коронацией обещание.
На практике, имератрица Анна Иоановна, разорвала этот договор, который по сути держался на "честном слове". Став императрицей Анна Иоановна захотела иметь всю полноту власти, ей ничто не мешало нарушить данное перед коронацией обещание.