В большой крестьянской семье всегда присутствовал глава семьи - это был старший из зрелых мужчин, отец семейства. Престарелый дед, лишившийся сил, переставал быть главой семьи, хотя оставался авторитетом. Но это не означало, что он решал всё единолично. Решения принимал глава семьи, но прислушивался к другим её членам.
Распределение работ в семье обычно происходило максимально равномерно. Лишняя пара рук - это лишняя пара рук, и предрассудки тут не действуют. Работали и женщины, и дети примерно от шести лет. Однако мужчинам оставалась работа, требующая большой физической силы.
Совсем другой была ситуация в семьях феодалов и дворян. Здесь главой семьи всегда был старший её член, даже в старости, так как именно ему принадлежал титул и владение землёй. Распределение обязанностей здесь уже было строго регламентировано в соответствии с полом; мужчины занимались войной и управлением, задачей же женщин было рожать наследников и присматривать за хозяйством и прислугой.
Вопрос о влиянии монголо-татарского нашествия и установления ордынского владычества на историю России принадлежит к числу дискуссионных. Тема русско-ордынских отношений в силу ряда обстоятельств оказалась одной из самых идеологизированных и политически ангажированных в отечественной истории. Среди русских историков XVIII - нач. XX в. отношение к проблеме монгольского завоевания Руси было не однозначным: от абсолютизации положительных или отрицательных сторон золотоордынского влияния в истории России до его игнорирования. В советской исторической науке преобладала концепция «монголо-татарского ига», согласно которой золотоордынское влияние на Русь рассматривалось односторонне, преимущественно в негативном свете. В то же время в 20-30 гг. XX в. отечественными учеными, эмигрировавшими в Европу, была предложена альтернативная «евразийская» концепция, суть которой сводилась к абсолютизации и апологетики монгольского влияния в истории России.
Можно выделить три основные точки зрения на эту проблему в отечественной историографии.
Во-первых, это признание очень значительного и преимущественно позитивного воздействия завоевателей на развитие Руси, подтолкнувшего процесс создания единого Московского государства. Основоположником такой точки зрения был Н.М. Карамзин, а в 20-е годы XXв. она была развита так историками-исследователями, получившими название «евразийцы». Классики евразийства выступали апологетами деятельности Чингисхана и придерживались тезиса о формировании Московской Руси под непосредственным влиянием Монгольской империи.
Объяснение:Наконец, для многих историков характерна как бы промежуточная позиция. Влияние завоевателей расценивается как заметное, но не определяющее развитие Руси (при этом однозначно негативное). Создание единого государства, как считают Б.Д. Греков, А.Н. Насонов, В.А. Кучкин и другие, произошло не благодаря, а вопреки Орде.
С начала 1990-х гг. начинается новый этап в отечественной историографии изучения истории взаимоотношений Руси и Золотой Орды. В российской науке это было связано, во-первых, с появлением возможности преодоления крайностей тенденциозности и идеологизации в отношении изучения и освещения истории Золотой Орды; во-вторых, с разработкой новых методологических подходов и концепций русско-ордынских отношений; в-третьих, с интенсивным изучением золотоордынского наследия в национальных историях народов Российской Федерации, также Монголии и некоторых стран СНГ.
В новейших исследованиях ставятся вопросы объективности терминов «нашествие» и «завоевание» применительно к описанию событий 1237-1241 гг. С одной стороны, термин «нашествие» признается архаичной эмоционально-пассивной интерпретацией прихода туменов Бату-хана, который не отражает активной политики русских князей. С другой - под сомнение ставится термин «завоевание» применительно к рассматриваемому периоду 1237-1241 гг. В результате военных действий монголы не захватили власть в русских землях, не сформировали здесь новых политических институтов и не обложили население регулярной данью. Признание верховенства ордынского хана русскими князьями состоялось позднее, преимущественно в добровольном порядке без военных столкновений. Предлагаемый Е.И. Сусенковым термин «русско-монгольская война», на наш взгляд, также не отражает весь спектр русско-монгольских отношений. В современных исследованиях подчеркивается, что на начальном этапе сфера русско-монгольских отношений не ограничивалась лишь военными конфликтами, а также включала в себя дипломатические контакты и столкновение разных культур. Следовательно, термин «отношения» более адекватен современным направлениям развития научного дискурса, чем понятия «нашествие», «завоевания» и «война». Подобная трактовка событий соответствует наметившейся в современной историографии тенденции преодоления русскоцентристского взгляда на монгольские завоевания, возведения проблемы в более широкий контекст евразийской и мировой истории.
В современной историографии русско-ордынские отношения изучаются в рамках концепции данничества, исходя из двух аспектов данной категории. Первый - теоретический, связанный с общим пониманием дани как общественного института, характерного для отношений тех или иных этносов в период древности или средневековья. Второй - конкретно исторический, заключающийся в попытках определения размеров «ордынского выхода». Рассматривая дискуссию о эксплуатации и формах интеграции Золотой Орды и Руси в рамках концепции данничества, следует отметить, что русско-ордынские отношения на всем своем протяжении не были определенной константой, а изменялись с течением времени, трансформируя конкретные формы проявления данничества.
В большой крестьянской семье всегда присутствовал глава семьи - это был старший из зрелых мужчин, отец семейства. Престарелый дед, лишившийся сил, переставал быть главой семьи, хотя оставался авторитетом. Но это не означало, что он решал всё единолично. Решения принимал глава семьи, но прислушивался к другим её членам.
Распределение работ в семье обычно происходило максимально равномерно. Лишняя пара рук - это лишняя пара рук, и предрассудки тут не действуют. Работали и женщины, и дети примерно от шести лет. Однако мужчинам оставалась работа, требующая большой физической силы.
Совсем другой была ситуация в семьях феодалов и дворян. Здесь главой семьи всегда был старший её член, даже в старости, так как именно ему принадлежал титул и владение землёй. Распределение обязанностей здесь уже было строго регламентировано в соответствии с полом; мужчины занимались войной и управлением, задачей же женщин было рожать наследников и присматривать за хозяйством и прислугой.
Вопрос о влиянии монголо-татарского нашествия и установления ордынского владычества на историю России принадлежит к числу дискуссионных. Тема русско-ордынских отношений в силу ряда обстоятельств оказалась одной из самых идеологизированных и политически ангажированных в отечественной истории. Среди русских историков XVIII - нач. XX в. отношение к проблеме монгольского завоевания Руси было не однозначным: от абсолютизации положительных или отрицательных сторон золотоордынского влияния в истории России до его игнорирования. В советской исторической науке преобладала концепция «монголо-татарского ига», согласно которой золотоордынское влияние на Русь рассматривалось односторонне, преимущественно в негативном свете. В то же время в 20-30 гг. XX в. отечественными учеными, эмигрировавшими в Европу, была предложена альтернативная «евразийская» концепция, суть которой сводилась к абсолютизации и апологетики монгольского влияния в истории России.
Можно выделить три основные точки зрения на эту проблему в отечественной историографии.
Во-первых, это признание очень значительного и преимущественно позитивного воздействия завоевателей на развитие Руси, подтолкнувшего процесс создания единого Московского государства. Основоположником такой точки зрения был Н.М. Карамзин, а в 20-е годы XXв. она была развита так историками-исследователями, получившими название «евразийцы». Классики евразийства выступали апологетами деятельности Чингисхана и придерживались тезиса о формировании Московской Руси под непосредственным влиянием Монгольской империи.
Объяснение:Наконец, для многих историков характерна как бы промежуточная позиция. Влияние завоевателей расценивается как заметное, но не определяющее развитие Руси (при этом однозначно негативное). Создание единого государства, как считают Б.Д. Греков, А.Н. Насонов, В.А. Кучкин и другие, произошло не благодаря, а вопреки Орде.
С начала 1990-х гг. начинается новый этап в отечественной историографии изучения истории взаимоотношений Руси и Золотой Орды. В российской науке это было связано, во-первых, с появлением возможности преодоления крайностей тенденциозности и идеологизации в отношении изучения и освещения истории Золотой Орды; во-вторых, с разработкой новых методологических подходов и концепций русско-ордынских отношений; в-третьих, с интенсивным изучением золотоордынского наследия в национальных историях народов Российской Федерации, также Монголии и некоторых стран СНГ.
В новейших исследованиях ставятся вопросы объективности терминов «нашествие» и «завоевание» применительно к описанию событий 1237-1241 гг. С одной стороны, термин «нашествие» признается архаичной эмоционально-пассивной интерпретацией прихода туменов Бату-хана, который не отражает активной политики русских князей. С другой - под сомнение ставится термин «завоевание» применительно к рассматриваемому периоду 1237-1241 гг. В результате военных действий монголы не захватили власть в русских землях, не сформировали здесь новых политических институтов и не обложили население регулярной данью. Признание верховенства ордынского хана русскими князьями состоялось позднее, преимущественно в добровольном порядке без военных столкновений. Предлагаемый Е.И. Сусенковым термин «русско-монгольская война», на наш взгляд, также не отражает весь спектр русско-монгольских отношений. В современных исследованиях подчеркивается, что на начальном этапе сфера русско-монгольских отношений не ограничивалась лишь военными конфликтами, а также включала в себя дипломатические контакты и столкновение разных культур. Следовательно, термин «отношения» более адекватен современным направлениям развития научного дискурса, чем понятия «нашествие», «завоевания» и «война». Подобная трактовка событий соответствует наметившейся в современной историографии тенденции преодоления русскоцентристского взгляда на монгольские завоевания, возведения проблемы в более широкий контекст евразийской и мировой истории.
В современной историографии русско-ордынские отношения изучаются в рамках концепции данничества, исходя из двух аспектов данной категории. Первый - теоретический, связанный с общим пониманием дани как общественного института, характерного для отношений тех или иных этносов в период древности или средневековья. Второй - конкретно исторический, заключающийся в попытках определения размеров «ордынского выхода». Рассматривая дискуссию о эксплуатации и формах интеграции Золотой Орды и Руси в рамках концепции данничества, следует отметить, что русско-ордынские отношения на всем своем протяжении не были определенной константой, а изменялись с течением времени, трансформируя конкретные формы проявления данничества.