Древняя Русь, вплоть до церковного раскола была духовно единой. Все одинаково верили, принадлежали к одной духовной культуре. И цари, и бояре, и дворяне, и крестьяне — все члены средневековой Руси. Средневековая Русь была самобытным государством. Высшие и низшие классы были звенья единого национального целого. Церковный раскол вызвал первую трещину. Реформы Петра вызвали много других трещин в национальном сознании. Разница в образовании, в быте, между различными слоями русского общества была количественная, а не качественная, каковой она стала после петровских реформ. Раскол раздробил духовное единство русского народа в один из самых трудных моментов его истории. В тот момент, когда Россия вплотную столкнулась с проблемой культурной связи с Европой, в народе возник религиозный раскол. Раскол был роковым обстоятельством в эпоху, когда русскому народу необходимо было учиться у запада. Именно в результате раскола петровские реформы приняли такой подражательный, обезьяний характер. Л. Тихомиров, Владимир Соловьев и многие другие мыслители справедливо указывают на теснейшую взаимосвязь между расколом и характером петровских реформ. Первая основа самобытности всякого народа, вера — была разорвана на две части. Спор во время раскола шел ведь вовсе не о мелочах обрядности, как обычно изображали суть раскола сторонники западно-европейской культуры. “В нашем домашнем расколе, — пишет Владимир Соловьев в своей работе “История и будущность теократии”, — дело шло не о тех частных пунктах, которые выставлялись (впрочем совершенно искренно) спорящими сторонами, а об одном общем вопросе весьма существенного значения. Чем определяется религиозная истина: решениями ли власти церковной или верностью народа древнему благочестию? Вот вопрос величайшей важности, из-за которого на самом деле произошла беспримерная и доселе непримиримая распря между “никонианами” и “староверами”. Раскол, по словам Л. Тихомирова, обнаружил, что мы русские “сами не знаем во что веруем, и чтя одних и тех же святых, одну и ту же Апостольскую церковь — считаем друг друга погибшими, отлученными, преданными анафеме или антихристу”. В 1681 году была запрещена продажа и распространение древних книг и сочинений, оправдывающих старое православие, начались розыски и преследования старообрядцев. В 1682 году по повелению царя Федора был сожжен самый видный вождь раскола Аввакум. Но это только усилило сопротивление. Даже монахи Соловецкого монастыря отказались служить по новым книгам и 10 лет отбивались от царских воевод, посланных взять Соловецкий монастырь. Выступление Никиты Пустосвята в 1682 году в защиту древних истинных обрядов было расценено уже как государственное преступление и ему была отрублена голова. При Софье был издан закон, окончательно запрещающий раскол. Тех, кто укрывал старообрядцев, били кнутом, “раскольников”, соблазняющих сторонников реформированного на греческий образец православия, стали казнить. Государство пошло по ложному пути вслед за церковью. Хранителям древнего, настоящего русского православия пришлось бежать в глухие леса, где они стали основывать свои скиты и уходить в изгнание в чужие земли: в Лифляндию, в Польшу и в Крым.Ложный шаг всегда вызывает следующий еще более ложный. В то самое время, как старообрядцам рубили головы, правительством было разрешено иезуитам проповедовать католичество. В 1685 году иезуиты открыли в Москве школу и начали проповедовать католичество среди иностранцев и русских. Вместе с иезуитами усилили свою деятельность и жившие в немецкой слободе протестанты разных толков. Единый прежде религиозно русский народ стал раскалываться на куски. А этим самым подготавливалась благоприятная почва для разрушения всех устоев русской национальной жизни.
Свет факелов, пламя которых колыхалось на ветру, освещал ворота лагеря, разбитого неподалеку от Мемфиса. Скоро должен был закончится этот нелегкий военный поход. Наши войска – войска великой Ассирии под командованием правителя Ассархаддона уже разгромили Сидон и овладели Южной Финикией. И вот теперь, преодолев Синайский полуостров, мы подступили к столице Египта. Никто из нас не сомневался в успехе. Наша армия хорошо вооружена и оснащена. Наши ассирийские оружейники славились своей работой. Тараны и катапульты готовы к штурму города. Тяжелые толстые бревна таранов с острыми наконечниками, подвешенные к каркасам, установленным на шестиколесных повозках были направлены в сторону ворот города. Казалось, что им, как и нам всем не терпится ворваться в город. Самое главное во время наступления – это проломить таранами стены крепости. Потом через пробитую брешь пехота двинется на штурм. Тяжелые пехотинцы громадными щитами будут прикрывать лучников и пращников, которые метанием стрел и камней обеспечат движение штурмовых колонн. А вслед за пехотой на штурм города понесутся боевые колесницы преследуя противника, обратившегося в бегство. Писцы, которые сопровождали войско уже готовились начать переписывать трофеи, которые нам достанутся, Египетских пленников, которых мы захватим и превратим в своих рабов. Музыканты готовили свои инструменты, чтобы звуки духовых инструментов подняли дух нашего войска. Жрецы исполняли ритуальные действа, они сказали, что боги благоволят нам и штурм будет удачным. До штурма остались считанные часы. Скоро наше войско двинется в атаку, Мемфис будет взят приступом, опустошен, завоеван. И Ассирия станет главенствующей державой – единственной владычицей над всем цивилизованным миром.
Древняя Русь, вплоть до церковного раскола была духовно единой. Все одинаково верили, принадлежали к одной духовной культуре. И цари, и бояре, и дворяне, и крестьяне — все члены средневековой Руси. Средневековая Русь была самобытным государством. Высшие и низшие классы были звенья единого национального целого. Церковный раскол вызвал первую трещину. Реформы Петра вызвали много других трещин в национальном сознании.
Разница в образовании, в быте, между различными слоями русского общества была количественная, а не качественная, каковой она стала после петровских реформ. Раскол раздробил духовное единство русского народа в один из самых трудных моментов его истории. В тот момент, когда Россия вплотную столкнулась с проблемой культурной связи с Европой, в народе возник религиозный раскол.
Раскол был роковым обстоятельством в эпоху, когда русскому народу необходимо было учиться у запада. Именно в результате раскола петровские реформы приняли такой подражательный, обезьяний характер. Л. Тихомиров, Владимир Соловьев и многие другие мыслители справедливо указывают на теснейшую взаимосвязь между расколом и характером петровских реформ.
Первая основа самобытности всякого народа, вера — была разорвана на две части. Спор во время раскола шел ведь вовсе не о мелочах обрядности, как обычно изображали суть раскола сторонники западно-европейской культуры.
“В нашем домашнем расколе, — пишет Владимир Соловьев в своей работе “История и будущность теократии”, — дело шло не о тех частных пунктах, которые выставлялись (впрочем совершенно искренно) спорящими сторонами, а об одном общем вопросе весьма существенного значения. Чем определяется религиозная истина: решениями ли власти церковной или верностью народа древнему благочестию? Вот вопрос величайшей важности, из-за которого на самом деле произошла беспримерная и доселе непримиримая распря между “никонианами” и “староверами”.
Раскол, по словам Л. Тихомирова, обнаружил, что мы русские “сами не знаем во что веруем, и чтя одних и тех же святых, одну и ту же Апостольскую церковь — считаем друг друга погибшими, отлученными, преданными анафеме или антихристу”.
В 1681 году была запрещена продажа и распространение древних книг и сочинений, оправдывающих старое православие, начались розыски и преследования старообрядцев. В 1682 году по повелению царя Федора был сожжен самый видный вождь раскола Аввакум. Но это только усилило сопротивление. Даже монахи Соловецкого монастыря отказались служить по новым книгам и 10 лет отбивались от царских воевод, посланных взять Соловецкий монастырь. Выступление Никиты Пустосвята в 1682 году в защиту древних истинных обрядов было расценено уже как государственное преступление и ему была отрублена голова. При Софье был издан закон, окончательно запрещающий раскол. Тех, кто укрывал старообрядцев, били кнутом, “раскольников”, соблазняющих сторонников реформированного на греческий образец православия, стали казнить.
Государство пошло по ложному пути вслед за церковью. Хранителям древнего, настоящего русского православия пришлось бежать в глухие леса, где они стали основывать свои скиты и уходить в изгнание в чужие земли: в Лифляндию, в Польшу и в Крым.Ложный шаг всегда вызывает следующий еще более ложный. В то самое время, как старообрядцам рубили головы, правительством было разрешено иезуитам проповедовать католичество. В 1685 году иезуиты открыли в Москве школу и начали проповедовать католичество среди иностранцев и русских. Вместе с иезуитами усилили свою деятельность и жившие в немецкой слободе протестанты разных толков.
Единый прежде религиозно русский народ стал раскалываться на куски. А этим самым подготавливалась благоприятная почва для разрушения всех устоев русской национальной жизни.
Свет факелов, пламя которых колыхалось на ветру, освещал ворота лагеря, разбитого неподалеку от Мемфиса. Скоро должен был закончится этот нелегкий военный поход. Наши войска – войска великой Ассирии под командованием правителя Ассархаддона уже разгромили Сидон и овладели Южной Финикией. И вот теперь, преодолев Синайский полуостров, мы подступили к столице Египта. Никто из нас не сомневался в успехе. Наша армия хорошо вооружена и оснащена. Наши ассирийские оружейники славились своей работой. Тараны и катапульты готовы к штурму города. Тяжелые толстые бревна таранов с острыми наконечниками, подвешенные к каркасам, установленным на шестиколесных повозках были направлены в сторону ворот города. Казалось, что им, как и нам всем не терпится ворваться в город. Самое главное во время наступления – это проломить таранами стены крепости. Потом через пробитую брешь пехота двинется на штурм. Тяжелые пехотинцы громадными щитами будут прикрывать лучников и пращников, которые метанием стрел и камней обеспечат движение штурмовых колонн. А вслед за пехотой на штурм города понесутся боевые колесницы преследуя противника, обратившегося в бегство. Писцы, которые сопровождали войско уже готовились начать переписывать трофеи, которые нам достанутся, Египетских пленников, которых мы захватим и превратим в своих рабов. Музыканты готовили свои инструменты, чтобы звуки духовых инструментов подняли дух нашего войска. Жрецы исполняли ритуальные действа, они сказали, что боги благоволят нам и штурм будет удачным. До штурма остались считанные часы. Скоро наше войско двинется в атаку, Мемфис будет взят приступом, опустошен, завоеван. И Ассирия станет главенствующей державой – единственной владычицей над всем цивилизованным миром.