Особняком стоит вопрос о возникновении городов в Старой Ливонии и влиянии этого факта на ее социально-экономическое и политическое положение. Хотя на территории Эстонии в XIII в. и существовало несколько поселений военно-политического и церковного характера: Таллинн, Тарту, Отепяэ, Лихула, Хаапсалу, Вильянди, Пярну, достоверные источники с данными о формировании городов того периода существуют лишь по Таллинну и Тарту. Местоположение нескольких из упомянутых поселений, в итоге, оказалось неблагоприятным по экономическим и геополитическим причинам. Например, близость Отепяэ к русским княжествам угрожала опасностью военного вторжения со стороны этих княжеств, на протяжении долгого времени враждовавших с Ливонским орденом и Тартуским епископством, а удаленность Лихула от удобных для судоходства водных путей исключала возможность создания там торговой гавани.
Особняком стоит вопрос о возникновении городов в Старой Ливонии и влиянии этого факта на ее социально-экономическое и политическое положение. Хотя на территории Эстонии в XIII в. и существовало несколько поселений военно-политического и церковного характера: Таллинн, Тарту, Отепяэ, Лихула, Хаапсалу, Вильянди, Пярну, достоверные источники с данными о формировании городов того периода существуют лишь по Таллинну и Тарту. Местоположение нескольких из упомянутых поселений, в итоге, оказалось неблагоприятным по экономическим и геополитическим причинам. Например, близость Отепяэ к русским княжествам угрожала опасностью военного вторжения со стороны этих княжеств, на протяжении долгого времени враждовавших с Ливонским орденом и Тартуским епископством, а удаленность Лихула от удобных для судоходства водных путей исключала возможность создания там торговой гавани.
Таллинн и Тарту получили права города, очевидно, уже к середине XIII в.: Таллинн пользовался любекским городским правом, Тарту – рижским. Городское право юридически отделяло территорию города от окружавших его сельских земель и обеспечивало горожанам определенный правовой статус. Кроме того, оно связывало город с другими городами, наделенными таким же правом, и развитию их отношений. Так, на всем протяжении средневековья Таллинн имел тесные контакты с Любеком, поскольку магистрат Любека был высшей судебной инстанцией для всех городов, использовавших любекское городское право, в том числе, и Таллинна.
Благосостояние Таллинна и Тарту зависело от торговли, развитие которой было обусловлено очень выгодным географическим положением этих городов: Тарту находился на торговом пути, как сухопутном, так и водном, с запада в Псков и оттуда в Новгород. Расположение Таллинна позволяло контролировать судоходство вдоль северного побережья Эстонии на торговом пути к реке Неве. Торговля с Русью, прежде всего с Новгородом, оказалась в орбите интересов немецких купцов с самого начала их экспансии на Восток. Возможность участвовать в торговле между Западом и русскими землями в качестве посредника и для Таллинна, и для Тарту имела жизненно важное значение, так как оба города в своем развитии не могли надеяться только на ресурсы местных провинций. В Средние века и, частично, в Новое время шел обмен примерно одними и теми же товарами. Из Руси на Запад поставлялись, в основном, пушнина и пенька, из Эстонии – зерно и лен, с Запада в русские земли ввозили соль, ткани, сельдь, вина, пряности и т.д.
В городах Эстонии купцы, а также ремесленники, занимавшиеся "изысканными" или "утонченными", то есть наиболее престижными и прибыльными видами ремесла, были уроженцами нижненемецких земель. Среди новых бюргеров-граждан городов, преобладали, особенно в начале колонизации, немецкие купцы, прибывавшие через Готланд (эст. Оямаа). Большую часть городских жителей – половину, а то и больше – составляли эстонцы, в городах проживали также финны, шведы, русские и др.
О жизни городов в XIII в. можно судить, в основном, по городскому праву: оно защищало имущественные интересы граждан города, в первую очередь, находящихся на попечении, т. е. несовершеннолетних и женщин, регламентировало судопроизводство и условия торговли, а также регулировало вопросы, касающиеся благоустройства города. Основной мерой наказания были денежные штрафы, реже – телесные наказания или изгнание из города.
Особая проблема – взаимоотношения городов с властями. С одной стороны, последние обычно стремились предоставить городам льготы, особенно в части торговли (например, освобождение от таможенной пошлины), чтобы их успешному развитию, а с другой стороны, старались контролировать жизнь городов. Власть датских наместников в Нижнем городе Таллинна в XIII в. постепенно ослабевала, а следующий правитель, Ливонский орден, начал более активно вмешиваться в дела городов лишь в конце XIV – начале ХV в. В Тарту епископ, как верховная власть, время от времени пытался влиять на решение правовых вопросов города, но в большинстве случаев это лишь приводило к конфликтам.
Особняком стоит вопрос о возникновении городов в Старой Ливонии и влиянии этого факта на ее социально-экономическое и политическое положение. Хотя на территории Эстонии в XIII в. и существовало несколько поселений военно-политического и церковного характера: Таллинн, Тарту, Отепяэ, Лихула, Хаапсалу, Вильянди, Пярну, достоверные источники с данными о формировании городов того периода существуют лишь по Таллинну и Тарту. Местоположение нескольких из упомянутых поселений, в итоге, оказалось неблагоприятным по экономическим и геополитическим причинам. Например, близость Отепяэ к русским княжествам угрожала опасностью военного вторжения со стороны этих княжеств, на протяжении долгого времени враждовавших с Ливонским орденом и Тартуским епископством, а удаленность Лихула от удобных для судоходства водных путей исключала возможность создания там торговой гавани.
Особняком стоит вопрос о возникновении городов в Старой Ливонии и влиянии этого факта на ее социально-экономическое и политическое положение. Хотя на территории Эстонии в XIII в. и существовало несколько поселений военно-политического и церковного характера: Таллинн, Тарту, Отепяэ, Лихула, Хаапсалу, Вильянди, Пярну, достоверные источники с данными о формировании городов того периода существуют лишь по Таллинну и Тарту. Местоположение нескольких из упомянутых поселений, в итоге, оказалось неблагоприятным по экономическим и геополитическим причинам. Например, близость Отепяэ к русским княжествам угрожала опасностью военного вторжения со стороны этих княжеств, на протяжении долгого времени враждовавших с Ливонским орденом и Тартуским епископством, а удаленность Лихула от удобных для судоходства водных путей исключала возможность создания там торговой гавани.
Таллинн и Тарту получили права города, очевидно, уже к середине XIII в.: Таллинн пользовался любекским городским правом, Тарту – рижским. Городское право юридически отделяло территорию города от окружавших его сельских земель и обеспечивало горожанам определенный правовой статус. Кроме того, оно связывало город с другими городами, наделенными таким же правом, и развитию их отношений. Так, на всем протяжении средневековья Таллинн имел тесные контакты с Любеком, поскольку магистрат Любека был высшей судебной инстанцией для всех городов, использовавших любекское городское право, в том числе, и Таллинна.
Благосостояние Таллинна и Тарту зависело от торговли, развитие которой было обусловлено очень выгодным географическим положением этих городов: Тарту находился на торговом пути, как сухопутном, так и водном, с запада в Псков и оттуда в Новгород. Расположение Таллинна позволяло контролировать судоходство вдоль северного побережья Эстонии на торговом пути к реке Неве. Торговля с Русью, прежде всего с Новгородом, оказалась в орбите интересов немецких купцов с самого начала их экспансии на Восток. Возможность участвовать в торговле между Западом и русскими землями в качестве посредника и для Таллинна, и для Тарту имела жизненно важное значение, так как оба города в своем развитии не могли надеяться только на ресурсы местных провинций. В Средние века и, частично, в Новое время шел обмен примерно одними и теми же товарами. Из Руси на Запад поставлялись, в основном, пушнина и пенька, из Эстонии – зерно и лен, с Запада в русские земли ввозили соль, ткани, сельдь, вина, пряности и т.д.
В городах Эстонии купцы, а также ремесленники, занимавшиеся "изысканными" или "утонченными", то есть наиболее престижными и прибыльными видами ремесла, были уроженцами нижненемецких земель. Среди новых бюргеров-граждан городов, преобладали, особенно в начале колонизации, немецкие купцы, прибывавшие через Готланд (эст. Оямаа). Большую часть городских жителей – половину, а то и больше – составляли эстонцы, в городах проживали также финны, шведы, русские и др.
О жизни городов в XIII в. можно судить, в основном, по городскому праву: оно защищало имущественные интересы граждан города, в первую очередь, находящихся на попечении, т. е. несовершеннолетних и женщин, регламентировало судопроизводство и условия торговли, а также регулировало вопросы, касающиеся благоустройства города. Основной мерой наказания были денежные штрафы, реже – телесные наказания или изгнание из города.
Особая проблема – взаимоотношения городов с властями. С одной стороны, последние обычно стремились предоставить городам льготы, особенно в части торговли (например, освобождение от таможенной пошлины), чтобы их успешному развитию, а с другой стороны, старались контролировать жизнь городов. Власть датских наместников в Нижнем городе Таллинна в XIII в. постепенно ослабевала, а следующий правитель, Ливонский орден, начал более активно вмешиваться в дела городов лишь в конце XIV – начале ХV в. В Тарту епископ, как верховная власть, время от времени пытался влиять на решение правовых вопросов города, но в большинстве случаев это лишь приводило к конфликтам.