К моменту принятия христианства (988 г.) на Руси уже существовала самобытная культура: различные сложные ремесла, высокая техника деревянного строительства. Христианизация восточнославянского общества переходу духовной и материальной культуры на новый уровень. Православная (греческая) церковь стала главным каналом влияния античной цивилизации и приобщения славян к ее духовным ценностям. Церковь выполняла просветительские функции. Особенность ее деятельности состояла в том, что христианство здесь распространялось на славянском богослужебном языке, понятном народу. Православие быстро превратилось в национальную религию восточных славян. Церковно-славянская письменность стала основой для развития древнерусской письменности и древнерусского литературного языка. Не позднее конца IX - начала X вв. среди славян распространилась письменность на основе кириллической азбуки, которую создали Кирилл и Мефодий в 863 г. Грамотными были как высшие слои общества, так и простые люди. Об этом свидетельствуют берестяные грамоты конца XIII в., найденные при раскопках в Мстиславле и Витебске, надписи на печатях, на "Рогволодовых" и "Борисовых" камнях, на предметах домашнего быта.Основным видом литературы в раннем средневековье были летописи, первой из которых считается общерусская летопись "Повесть временных лет" (начало XII в.). Имеются сведения о существовании Полоцкой летописи, которая не сохранилась. Самой ранней рукописной книгой на белорусских землях является Туровское Евангелие (XI в.). Известны такжеПолоцкое Евангелие (начало XII в.) и Оршанское Евангелие (конец XII - начало XIII в.). Распространению христианской морали литература (рассказы о жизни святых). С конца XII в. получают известность "Житие и хождение Ефросиньи Полоцкой". "Житие Кирилла Туровского". "Житие Авраамия Смоленского" и другие. Влияние византийской культуры проявилось в возникновении на Руси строительства каменных храмов крестово-купольного типа, создании фресок, мозаики. В 50-е гг. XI в. в Полоцке был построен Софийский собор. В XII в. здесь были возведены 10 каменных храмов, среди которых выделяется Ефросиньевская церковь - образец полоцкой архитектурной школы. Самобытные архитектурные школы сложились в Гродно (Борисоглебская, или Коложская церковь) и Витебске (Благовещенская церковь). Памятником оборонительной архитектуры является Каменецкая башня (XIII в.). Стены церквей изнутри расписывались фресками, создавались иконостасы со множеством икон.Художественная культура восточнославянского мира проявлялась также в книжных миниатюрах (выполненных вручную рисунках, заглавных буквах, заставках), прикладном искусстве (ювелирные изделия, украшения на оружии, одежде, предметах домашнего обихода и т.д.). Выдающимся образцом прикладного искусства раннего средневековья является крест Ефросиньи Полоцкой, созданный в 1161 г. мастером Богшей (в крещении Лазарем). Религиозные просветители Ефросинья Полоцкая и Кирилл Туровский внесли значительный вклад в формирование политической идеи - идеи общерусского, восточнославянского единства. Несмотря на успехи христианизации, в народной культуре еще долго сохранялись многочисленные пережитки язычества в традиционных праздниках (Коляды, Масленица, Купалье, Дожинки и др.), фольклоре (календарно-обрядовой и семейно-обрядовой поэзии, песнях, сказках, былинах,
Эпоха железа, или железный век, — третья из технологических макроэпох в истории человечества (вслед за каменным веком и эпохой энеолита и бронзы). Термином «ранний железный век» принято обозначать первую стадию эпохи железа, приблизительно датируемую в пределах рубежа II-I тыс. до н.э. — середины I тыс. н.э. (с определенными хронологическими вариациями для разных регионов).
Употребление термина «железный век» имеет долгую предысторию. Впервые идея существования эпохи железа в человеческой истории была четко сформулирована в конце VIII — начале VII в. до н.э. древнегреческим поэтом Гесиодом. Согласно его периодизации исторического процесса (см. Введение), современный Гесиоду железный век оказывается последней и наихудшей стадией человеческой истории, на которой людям нет «передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя» и «лишь одни жесточайшие, тяжкие беды людям останутся в жизни» («Труды и дни», стрк. 175-201. Пер. В.В. Вересаева). У Овидия в начале 1в. н.э. этическое несовершенство эпохи железа еще более акцентировано. Древнеримский поэт именует железо «худшей рудой», в эпоху господства которой «стыд убежал, и правда, и верность; и на их место тотчас появились обманы, коварство; козни, насилье пришли и проклятая жажда наживы». Нравственное вырождение людей карается всемирным потопом, уничтожающим всех, исключая Девкалиона и Пирру, которые возрождают человечество («Метаморфозы», гл. I, стрк. 127-150, 163-415. Пер. С.В. Шервинского).
Как видим, в оценке эпохи железа этими древними авторами особенно сильна была взаимосвязь культурно-технологического аспекта с философско-этическим, в частности эсхатологическим, т.е. железный век мыслился как своего рода преддверие конца света. Это вполне закономерно, ибо первичные концепции исторической периодизации окончательно оформились и запечатлелись в письменных источниках именно в начале реального железного века. Следовательно, для первых авторов создававших периодизацию истории, культурно-технологические эпохи предшествующие железному веку (будь то мифические, как век золота и век героев, или реальные, как век меди) были давним или недавним тогда как сам железный век — современностью, недостатки которой всегда видны яснее и более ощутимы. Поэтому начавшаяся эпоха железа воспринималась как некий кризисный рубеж в человеческой истории. Кроме того, железо, победившее бронзу прежде всего в оружейном деле, неизбежно стало для свидетелей этого процесса символом вооружения, насилия, разрушения. Не случайно у того же Гесиода Гея-Земля, желая наказать Урана-Небо за его злодейства, специально создает «породу седого железа», из которого и делает карающий серп («Теогония», стрк. 154-166. Пер. В.В. Вересаева).
Таким образом, в древности термину «железный век» изначально сопутствовала эсхатологически-трагическая трактовка, причем эта древняя традиция нашла продолжение и в новейшей художественной литературе (см., например, поэму А. Блока «Возмездие»).
Однако еще соотечественник Овидия Лукреций в первой половине I в. до н.э. обосновал в поэме «О природе вещей» качественно новую, исключительно производственно-технологическую характеристику исторических эпох, и в том числе эпохи железа. Эта идея в конечном счете легла в основу первой собственно научной концепции К.Ю. Томсена (1836). Вслед за тем возникла проблема хронологических рамок эпохи железа и ее внутреннего деления, о чем в XIX в. велись долгие дискуссии. Окончательную точку в этом споре поставил основатель типологического метода О. Монтелиус. Он отметил, что нельзя указать единую абсолютную дату смены эпохи бронзы эпохой железа на всей территории ойкумены; отсчет начала железного века для каждого региона следует вести с момента преобладания железа и сплавов на его основе (в первую очередь, это сталь) над другими материалами в качестве сырья для оружия и орудий труда.
Позиция Монтелиуса нашла подтверждение в последующих археологических разработках, которые показали, что сначала железо использовалось как редкое сырье для украшений (иногда в сочетании с золотом), затем — все чаще для производства орудий труда и оружия, постепенно вытесняя медь и бронзу на второй план. Таким образом, в современной науке показателем наступления железного века в истории каждого конкретного региона является использование железа рудной природы для изготовления основных форм орудий труда и оружия и широкое распространение железной металлургии и кузнечного дела.
Наступлению железного века предшествует длительный подготовительный период, относящийся к предшествующим технологическим эпохам.
Эпоха железа, или железный век, — третья из технологических макроэпох в истории человечества (вслед за каменным веком и эпохой энеолита и бронзы). Термином «ранний железный век» принято обозначать первую стадию эпохи железа, приблизительно датируемую в пределах рубежа II-I тыс. до н.э. — середины I тыс. н.э. (с определенными хронологическими вариациями для разных регионов).
Употребление термина «железный век» имеет долгую предысторию. Впервые идея существования эпохи железа в человеческой истории была четко сформулирована в конце VIII — начале VII в. до н.э. древнегреческим поэтом Гесиодом. Согласно его периодизации исторического процесса (см. Введение), современный Гесиоду железный век оказывается последней и наихудшей стадией человеческой истории, на которой людям нет «передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя» и «лишь одни жесточайшие, тяжкие беды людям останутся в жизни» («Труды и дни», стрк. 175-201. Пер. В.В. Вересаева). У Овидия в начале 1в. н.э. этическое несовершенство эпохи железа еще более акцентировано. Древнеримский поэт именует железо «худшей рудой», в эпоху господства которой «стыд убежал, и правда, и верность; и на их место тотчас появились обманы, коварство; козни, насилье пришли и проклятая жажда наживы». Нравственное вырождение людей карается всемирным потопом, уничтожающим всех, исключая Девкалиона и Пирру, которые возрождают человечество («Метаморфозы», гл. I, стрк. 127-150, 163-415. Пер. С.В. Шервинского).
Как видим, в оценке эпохи железа этими древними авторами особенно сильна была взаимосвязь культурно-технологического аспекта с философско-этическим, в частности эсхатологическим, т.е. железный век мыслился как своего рода преддверие конца света. Это вполне закономерно, ибо первичные концепции исторической периодизации окончательно оформились и запечатлелись в письменных источниках именно в начале реального железного века. Следовательно, для первых авторов создававших периодизацию истории, культурно-технологические эпохи предшествующие железному веку (будь то мифические, как век золота и век героев, или реальные, как век меди) были давним или недавним тогда как сам железный век — современностью, недостатки которой всегда видны яснее и более ощутимы. Поэтому начавшаяся эпоха железа воспринималась как некий кризисный рубеж в человеческой истории. Кроме того, железо, победившее бронзу прежде всего в оружейном деле, неизбежно стало для свидетелей этого процесса символом вооружения, насилия, разрушения. Не случайно у того же Гесиода Гея-Земля, желая наказать Урана-Небо за его злодейства, специально создает «породу седого железа», из которого и делает карающий серп («Теогония», стрк. 154-166. Пер. В.В. Вересаева).
Таким образом, в древности термину «железный век» изначально сопутствовала эсхатологически-трагическая трактовка, причем эта древняя традиция нашла продолжение и в новейшей художественной литературе (см., например, поэму А. Блока «Возмездие»).
Однако еще соотечественник Овидия Лукреций в первой половине I в. до н.э. обосновал в поэме «О природе вещей» качественно новую, исключительно производственно-технологическую характеристику исторических эпох, и в том числе эпохи железа. Эта идея в конечном счете легла в основу первой собственно научной концепции К.Ю. Томсена (1836). Вслед за тем возникла проблема хронологических рамок эпохи железа и ее внутреннего деления, о чем в XIX в. велись долгие дискуссии. Окончательную точку в этом споре поставил основатель типологического метода О. Монтелиус. Он отметил, что нельзя указать единую абсолютную дату смены эпохи бронзы эпохой железа на всей территории ойкумены; отсчет начала железного века для каждого региона следует вести с момента преобладания железа и сплавов на его основе (в первую очередь, это сталь) над другими материалами в качестве сырья для оружия и орудий труда.
Позиция Монтелиуса нашла подтверждение в последующих археологических разработках, которые показали, что сначала железо использовалось как редкое сырье для украшений (иногда в сочетании с золотом), затем — все чаще для производства орудий труда и оружия, постепенно вытесняя медь и бронзу на второй план. Таким образом, в современной науке показателем наступления железного века в истории каждого конкретного региона является использование железа рудной природы для изготовления основных форм орудий труда и оружия и широкое распространение железной металлургии и кузнечного дела.
Наступлению железного века предшествует длительный подготовительный период, относящийся к предшествующим технологическим эпохам.