Рано утром я прихожу в мастерскую. Сначала нужно всё подготовить: почистить мольберт, натянуть холст, достать палитры, раскрыть краски и налить побольше чистой воды. Затем нужно отыскать в этюдике наброски, сделанные вчера на плинере. Тепрь, кажется всё готово, и можно преступать. Сначала легкими, едва заметными мазками нужно наметить контур, очертания рисунка. Потом на палитре, смешивая краски, подобрать цвета, близкие к натуральным, природным. И, не торопясь, лёгкими движениями кисти я рисую увиденную вчера картину. Я счастлив и уже не могу остановиться. Но тут приходит мастер-учитель и, оценив работу, говорит:"Вот здесь нужно больше света, а здесь прорисовать тени, и еще: чище, чище делай цвета, не мельчи" Мне остаётся лишь покорно следовать советам. Кто знает, может быть, эта картина когда-нибудь окажется на известной выставке?
Рано утром я прихожу в мастерскую. Сначала нужно всё подготовить: почистить мольберт, натянуть холст, достать палитры, раскрыть краски и налить побольше чистой воды. Затем нужно отыскать в этюдике наброски, сделанные вчера на плинере. Тепрь, кажется всё готово, и можно преступать. Сначала легкими, едва заметными мазками нужно наметить контур, очертания рисунка. Потом на палитре, смешивая краски, подобрать цвета, близкие к натуральным, природным. И, не торопясь, лёгкими движениями кисти я рисую увиденную вчера картину. Я счастлив и уже не могу остановиться. Но тут приходит мастер-учитель и, оценив работу, говорит:"Вот здесь нужно больше света, а здесь прорисовать тени, и еще: чище, чище делай цвета, не мельчи" Мне остаётся лишь покорно следовать советам. Кто знает, может быть, эта картина когда-нибудь окажется на известной выставке?