В XVII и XVIII веках существовало воззрение, по которому не всякая капитуляция крепости позорна; капитуляция считалась честной, когда сдавшие крепость войска выговаривали право беспрепятственно выйти из крепости с оружием в руках, со знаменами, обозами и всеми боевыми припасами, после того, как в крепостной стене пробита удобопроходимая брешь. При этом капитуляция войск в поле всегда признавалась недопустимой.
В Воинском Артикуле Петра I, признающем капитуляцию крепости деянием позорным, караемым тяжким наказанием, в артикуле 123, указывалось: Притчины, которых ради комендант, офицеры и салдаты извинены быть могут, когда крепость здастся, суть следующия: (1) Крайней голод, когда ничего не будет, чем человек питатися может, имея наперед всевозможную в пище бережность, (2) Когда аммуниции[3] ничего не останется, которая також со всякою бережью трачена; (3) Когда людей так убудет, что оборонитися весьма не в состоянии будут (а во всю осаду оборонялися храбро) сикурсу[4] получить не могут, и что крепости уже по всем видам удержать будет невозможно; (4) Однакож сии пункты суть тем, кои особливого указа не имеют. А которые имеют указ до последняго человека оборонятися, то никакой нужды ради не капитулировать с неприятелем, и крепости не отдавать.
Объяснение:
В XVII и XVIII веках существовало воззрение, по которому не всякая капитуляция крепости позорна; капитуляция считалась честной, когда сдавшие крепость войска выговаривали право беспрепятственно выйти из крепости с оружием в руках, со знаменами, обозами и всеми боевыми припасами, после того, как в крепостной стене пробита удобопроходимая брешь. При этом капитуляция войск в поле всегда признавалась недопустимой.
В Воинском Артикуле Петра I, признающем капитуляцию крепости деянием позорным, караемым тяжким наказанием, в артикуле 123, указывалось: Притчины, которых ради комендант, офицеры и салдаты извинены быть могут, когда крепость здастся, суть следующия: (1) Крайней голод, когда ничего не будет, чем человек питатися может, имея наперед всевозможную в пище бережность, (2) Когда аммуниции[3] ничего не останется, которая також со всякою бережью трачена; (3) Когда людей так убудет, что оборонитися весьма не в состоянии будут (а во всю осаду оборонялися храбро) сикурсу[4] получить не могут, и что крепости уже по всем видам удержать будет невозможно; (4) Однакож сии пункты суть тем, кои особливого указа не имеют. А которые имеют указ до последняго человека оборонятися, то никакой нужды ради не капитулировать с неприятелем, и крепости не отдавать.