Франция была раздроблена. Десятилетия затухавшей и вновь вспыхивавшей гражданской войны ослабили экономику и истощили ресурсы. Перед повой династией встала задача восстановления страны, как в материальном плане, так и в духовном. С своих талантливых министров первые Бурбоны пытались создать более современные административные, военные и культурные структуры. Армия была реорганизована и увеличена, фактически из ничего был создан флот, государственное управление было централизовано, а искусство и наука получили поддержку со стороны властей. В тот же период границы Франции были расширены: за пределы страны посылались исследовательские экспедиции, основывались колонии. И в центре всех этих событий стоял сам король, более могущественный, чем когда-либо ранее; его собственная слава отражала величие всей нации.
Или, по крайней мере, так казалось в XVII в. Но безжалостное утверждение королевской власти неизбежно вело к внутренним репрессиям и войнам за пределами страны. Пресекалось все, что угрожало идеологии абсолютизма. Травля протестантов мотивировалась теперь не только неприятием ереси: Людовик XIV с отвращением признавал, что в основе этой повой религии лежало отрицание сложившейся иерархии. Под подозрением было всякое инакомыслие. В политике старого режима не было места самостоятельному мышлению и новым идеям. Однако, несмотря па это (а возможно, именно из-за этого), за столетия власти Бурбонов сложились наиболее смелые и взрывоопасные концепции в истории Европы.
Сами правители были не воспользоваться их плодами. Как только престиж монархии начал приходить в упадок в результате неудачных войн, непопулярных в народе личных связей королей, политической и экономической стагнации, устранение инакомыслия стало еще более затруднительным. В конце концов, старый режим, состоявший в союзе с глубоко консервативным духовенством и знатью, просто не смог ответить па вопросы, заданные политически активной интеллигенцией, несговорчивой буржуазией и отчаявшимся крестьянством. Мир продолжал идти вперед, а государственные институты не могли двигаться вместе с ним. Эпоха величайшего культурного расцвета во Франции подготовила почву для революции.
:)))
Объяснение:
Франция была раздроблена. Десятилетия затухавшей и вновь вспыхивавшей гражданской войны ослабили экономику и истощили ресурсы. Перед повой династией встала задача восстановления страны, как в материальном плане, так и в духовном. С своих талантливых министров первые Бурбоны пытались создать более современные административные, военные и культурные структуры. Армия была реорганизована и увеличена, фактически из ничего был создан флот, государственное управление было централизовано, а искусство и наука получили поддержку со стороны властей. В тот же период границы Франции были расширены: за пределы страны посылались исследовательские экспедиции, основывались колонии. И в центре всех этих событий стоял сам король, более могущественный, чем когда-либо ранее; его собственная слава отражала величие всей нации.
Или, по крайней мере, так казалось в XVII в. Но безжалостное утверждение королевской власти неизбежно вело к внутренним репрессиям и войнам за пределами страны. Пресекалось все, что угрожало идеологии абсолютизма. Травля протестантов мотивировалась теперь не только неприятием ереси: Людовик XIV с отвращением признавал, что в основе этой повой религии лежало отрицание сложившейся иерархии. Под подозрением было всякое инакомыслие. В политике старого режима не было места самостоятельному мышлению и новым идеям. Однако, несмотря па это (а возможно, именно из-за этого), за столетия власти Бурбонов сложились наиболее смелые и взрывоопасные концепции в истории Европы.
Сами правители были не воспользоваться их плодами. Как только престиж монархии начал приходить в упадок в результате неудачных войн, непопулярных в народе личных связей королей, политической и экономической стагнации, устранение инакомыслия стало еще более затруднительным. В конце концов, старый режим, состоявший в союзе с глубоко консервативным духовенством и знатью, просто не смог ответить па вопросы, заданные политически активной интеллигенцией, несговорчивой буржуазией и отчаявшимся крестьянством. Мир продолжал идти вперед, а государственные институты не могли двигаться вместе с ним. Эпоха величайшего культурного расцвета во Франции подготовила почву для революции.