Местничество - система феодальной иерархии в Русском государстве в 15—17 вв. Термин произошёл от обычая считаться «местами» на службе и за государевым столом. Сложилось местничество при дворе великого князя Московского на рубеже XV-XVI вв., как следствие централизации государства и ликвидации удельной системы. Место боярина в служебно-иерархической лестнице чинов определялось с учетом службы предков при дворе великого князя. К появлению местничества были исторические предпосылки. С объединением русских земель вокруг Москвы потерявшие свои уделы князья Рюриковичи в большом числе устремились в столицу — занять здесь как можно более значимые места. Положение усугублялось еще и тем, что вместе со своими господами в Первопрестольную приезжали и рязанские, ростовские и прочие бояре. Естественно, что такое положение вещей не могло устроить местную аристократию, привыкшую к своему исключительному положению вокруг великого московского князя.
Москвичи старались всячески оттеснить служилых княжат и их бояр от важных служб. И хотя в полной мере сделать им это не удалось, зато со временем возникла система родовых счетов, благодаря которой установилось относительное равновесие среди семей, вошедших в состав знати. Одновременно эта система защищала их от претензий тех, кто остался за пределами высшего сословия.
Русский историк С.М. Соловьёв отмечает, что ещё одной причиной возникновения местничества на Руси является то, что русская аристократия в значительно меньшей степени была привязана к конкретной территории, чем аристократия западноевропейская. Вот что он пишет в своей книге "История России с древнейших времен" (т.6, глава 7):
При именах вельмож Западной Европы мы привыкли встречать частицы фон, де с собственными именами земельных участков, замков. Если б исчезли все известия о происхождении западноевропейского высшего сословия, то из одних фамильных имен мы заключили бы „что имеем дело с землевладельцами, что владение землею положено в основу сословного значения. Но обратимся к нашим боярам, к их именам: что встретим? "Данило Романович Юрьевича Захарьина, Иван Петрович Федоровича". Как у древних князей, так и у бояр нет следа отношения к земельной собственности, и одно явление объясняет другое: если князья не имели постоянных волостей, меняли их по родовым счетам, то и дружина их меняла также волости вместе с ними, не могла усесться на одних местах, глубоко пустить корней в землю, приобрести чрез землевладение самостоятельное земское значение, зависела, получала средства существования и значение от князя или от целого рода княжеского, ибо дружинники переходили от одного князя к другому. Какой был главный интерес русского боярина, это выражается в его имени: к имени, полученному при рождении или при крещении, он прибавляет имя отца деда и прадеда, носит с собою свое родословие и крепко стоит за то, чтоб роду не было порухи, унижения; отсюда понятно становится нам явление местничества - интерес родовой господствует.
Жан Кальвин (Calvin, Calvinus - латинизированный вариант французской фамилии Ковен - Cauvin) родился 10 июля 1509 г. в городе Нуайон, расположенном к северовостоку от Парижа, недалеко от двух городов, знаменитых кафедральными соборами, -- Амьена и Реймса.
Его родители, Жерар Ковен и Жанна Лефран, принадлежали к уважаемым в провинции Пикардия семьям буржуа, поддерживавшим деловые отношения со столицей Франции и крупнейшими нидерландскими городами -- Антверпеном и Брюсселем. Карьера отца развивалась успешно: начав делопроизводителем городского правления, он стал поверенным епископа, затем соборного капитула и графства.
Семья Ковен поддерживала дружеские отношения с семьёй графа де Монмор, их дети учились вместе и получили превосходное образование. Вначале предполагалось, что Жан будет духовным лицом: в 12 лет он был зачислен в соборный клир Нуайона, удостоен тонзуры, с 1527 г., будучи студентом Сорбонны, считался священником, не отправляя своих обязанностей, что было вполне обычным в Церкви того времени.
В Париже Жан изучал филологию и схоластическую философию под руководством педагогов, принадлежавших к религиозно-обновленческому движению “Нового благочестия”, через школы которого в своё время Эразм Роттердамский и Лютер.
Завершив в 1528 г. теологическое образование, по-видимому, со степенью бакалавра искусств, Кальвин по настоянию отца переменил намерение быть священником и отправился в университеты Орлеана и Буржа изучать право и греческий язык.
Местничество - система феодальной иерархии в Русском государстве в 15—17 вв. Термин произошёл от обычая считаться «местами» на службе и за государевым столом.
Сложилось местничество при дворе великого князя Московского на рубеже XV-XVI вв., как следствие централизации государства и ликвидации удельной системы. Место боярина в служебно-иерархической лестнице чинов определялось с учетом службы предков при дворе великого князя.
К появлению местничества были исторические предпосылки. С объединением русских земель вокруг Москвы потерявшие свои уделы князья Рюриковичи в большом числе устремились в столицу — занять здесь как можно более значимые места. Положение усугублялось еще и тем, что вместе со своими господами в Первопрестольную приезжали и рязанские, ростовские и прочие бояре. Естественно, что такое положение вещей не могло устроить местную аристократию, привыкшую к своему исключительному положению вокруг великого московского князя.
Москвичи старались всячески оттеснить служилых княжат и их бояр от важных служб. И хотя в полной мере сделать им это не удалось, зато со временем возникла система родовых счетов, благодаря которой установилось относительное равновесие среди семей, вошедших в состав знати. Одновременно эта система защищала их от претензий тех, кто остался за пределами высшего сословия.
Русский историк С.М. Соловьёв отмечает, что ещё одной причиной возникновения местничества на Руси является то, что русская аристократия в значительно меньшей степени была привязана к конкретной территории, чем аристократия западноевропейская. Вот что он пишет в своей книге "История России с древнейших времен" (т.6, глава 7):
При именах вельмож Западной Европы мы привыкли встречать частицы фон, де с собственными именами земельных участков, замков. Если б исчезли все известия о происхождении западноевропейского высшего сословия, то из одних фамильных имен мы заключили бы „что имеем дело с землевладельцами, что владение землею положено в основу сословного значения. Но обратимся к нашим боярам, к их именам: что встретим? "Данило Романович Юрьевича Захарьина, Иван Петрович Федоровича". Как у древних князей, так и у бояр нет следа отношения к земельной собственности, и одно явление объясняет другое: если князья не имели постоянных волостей, меняли их по родовым счетам, то и дружина их меняла также волости вместе с ними, не могла усесться на одних местах, глубоко пустить корней в землю, приобрести чрез землевладение самостоятельное земское значение, зависела, получала средства существования и значение от князя или от целого рода княжеского, ибо дружинники переходили от одного князя к другому. Какой был главный интерес русского боярина, это выражается в его имени: к имени, полученному при рождении или при крещении, он прибавляет имя отца деда и прадеда, носит с собою свое родословие и крепко стоит за то, чтоб роду не было порухи, унижения; отсюда понятно становится нам явление местничества - интерес родовой господствует.
Жан Кальвин (Calvin, Calvinus - латинизированный вариант французской фамилии Ковен - Cauvin) родился 10 июля 1509 г. в городе Нуайон, расположенном к северовостоку от Парижа, недалеко от двух городов, знаменитых кафедральными соборами, -- Амьена и Реймса.
Его родители, Жерар Ковен и Жанна Лефран, принадлежали к уважаемым в провинции Пикардия семьям буржуа, поддерживавшим деловые отношения со столицей Франции и крупнейшими нидерландскими городами -- Антверпеном и Брюсселем. Карьера отца развивалась успешно: начав делопроизводителем городского правления, он стал поверенным епископа, затем соборного капитула и графства.
Семья Ковен поддерживала дружеские отношения с семьёй графа де Монмор, их дети учились вместе и получили превосходное образование. Вначале предполагалось, что Жан будет духовным лицом: в 12 лет он был зачислен в соборный клир Нуайона, удостоен тонзуры, с 1527 г., будучи студентом Сорбонны, считался священником, не отправляя своих обязанностей, что было вполне обычным в Церкви того времени.
В Париже Жан изучал филологию и схоластическую философию под руководством педагогов, принадлежавших к религиозно-обновленческому движению “Нового благочестия”, через школы которого в своё время Эразм Роттердамский и Лютер.
Завершив в 1528 г. теологическое образование, по-видимому, со степенью бакалавра искусств, Кальвин по настоянию отца переменил намерение быть священником и отправился в университеты Орлеана и Буржа изучать право и греческий язык.