уначарский был убежден в том, что социализм, по Марксу, — не только социологическая необходимость, но и благо. И в этом качестве социализм — дело не только пролетариата, но и всего человечества. Социалистическая теория Маркса — единство науки и идеала, две половины великолепной арки. И когда Луначарский вновь подчеркивает, что у Маркса мировоззрение широкое, всемирно–историческое, бесконечно превышающее «границы рационального индивидуализма», он сравнивает это мировоззрение с религией, ибо оно невозможно без веры в человека. Луначарский полагает, что тем самым «даны основания новой религии».1
Вряд ли стоило проводить по отношению к Марксу такие аналогии, тем более что сам Луначарский напоминает, что Маркс «совершенно отказывается от употребления термина "религия"»2 и считает Богданова (противника «религиозного» прочтения Маркса) «единственным марксистским философом, продолжающим чистую философскую традицию Маркса».3
Луначарский, понимая незавершенность и противоречивость своей версии философии Маркса, неоднократно возвращается к этому сюжету. То он вводит термин «религиозный атеизм», то воспроизводит Фейербаха — «бог есть человечество в высшей потенции», добавляя, что «все это только символы нашей предельной идеи — идеи беспредельного роста мыслящей и чувствующей жизни».4 Говоря о своем «богостроительстве» в 1909 г., Луначарский для всеобщего поклонения предлагает бога в новых ипостасях: бог отец — производительные силы, бог сын — пролетариат, дух святой — теория социализма.
Когда Луначарский призывал «сбросить ветхий плащ серого материализма», речь шла не о материализме вообще и тем более материализме Маркса, а о том его варианте, который Маркс называл «враждебным человеку». Фраза Луначарского «может быть, мы заблуждаемся, но ищем»,5 не имела того смысла, который приписал ей Ленин. Для Луначарского философия Маркса несла и теоретическое содержание, и эмоциональный смысл.
Только учитывая это, можно понять позицию Луначарского, которую по отношению к религии он занимал в послеоктябрьское время. Обратимся, например, к стенограмме диспута Луначарского с митрополитом Ал. Введенским (диспут на тему «Личность Христа в современной науке и литературе» состоялся 3 октября 1927 г.). Луначарский, в частности, сказал:
«Мы все прекрасно понимали, что богословие с точки зрения подлинной научности, опирающейся на факты, просто не может быть принято как наука; это есть умопостроение, чрезвычайно интересное, направленное на защиту и развитие определенных данных, которые откровенно церковь берет за аксиому, за истину, которую она даже не трудится доказать…
…Ученые увидели, что все то, чему учит церковь и что имеет такое громадное значение для человечества, что все это самим человечеством постепенно создавалось и претворялось».6
Приведем еще одно, имеющее принципиальное значение, рассуждение Луначарского. Он полагает, что
«существует система идеализма, имевшая огромное значение, и общественное и философское, — именно христианская религия со всеми ее сектами и философскими отростками, которая по своим корням демократична.
Что же такое демократический идеализм и каковы его основные черты? Без критики христианства никакая критика идеализма вообще недостаточна и неправомочна.
Христианство, как и все религии такого типа (а их было н
Демократические идеи потому, что классы, изобретая с
уначарский был убежден в том, что социализм, по Марксу, — не только социологическая необходимость, но и благо. И в этом качестве социализм — дело не только пролетариата, но и всего человечества. Социалистическая теория Маркса — единство науки и идеала, две половины великолепной арки. И когда Луначарский вновь подчеркивает, что у Маркса мировоззрение широкое, всемирно–историческое, бесконечно превышающее «границы рационального индивидуализма», он сравнивает это мировоззрение с религией, ибо оно невозможно без веры в человека. Луначарский полагает, что тем самым «даны основания новой религии».1
Вряд ли стоило проводить по отношению к Марксу такие аналогии, тем более что сам Луначарский напоминает, что Маркс «совершенно отказывается от употребления термина "религия"»2 и считает Богданова (противника «религиозного» прочтения Маркса) «единственным марксистским философом, продолжающим чистую философскую традицию Маркса».3
Луначарский, понимая незавершенность и противоречивость своей версии философии Маркса, неоднократно возвращается к этому сюжету. То он вводит термин «религиозный атеизм», то воспроизводит Фейербаха — «бог есть человечество в высшей потенции», добавляя, что «все это только символы нашей предельной идеи — идеи беспредельного роста мыслящей и чувствующей жизни».4 Говоря о своем «богостроительстве» в 1909 г., Луначарский для всеобщего поклонения предлагает бога в новых ипостасях: бог отец — производительные силы, бог сын — пролетариат, дух святой — теория социализма.
Когда Луначарский призывал «сбросить ветхий плащ серого материализма», речь шла не о материализме вообще и тем более материализме Маркса, а о том его варианте, который Маркс называл «враждебным человеку». Фраза Луначарского «может быть, мы заблуждаемся, но ищем»,5 не имела того смысла, который приписал ей Ленин. Для Луначарского философия Маркса несла и теоретическое содержание, и эмоциональный смысл.
Только учитывая это, можно понять позицию Луначарского, которую по отношению к религии он занимал в послеоктябрьское время. Обратимся, например, к стенограмме диспута Луначарского с митрополитом Ал. Введенским (диспут на тему «Личность Христа в современной науке и литературе» состоялся 3 октября 1927 г.). Луначарский, в частности, сказал:
«Мы все прекрасно понимали, что богословие с точки зрения подлинной научности, опирающейся на факты, просто не может быть принято как наука; это есть умопостроение, чрезвычайно интересное, направленное на защиту и развитие определенных данных, которые откровенно церковь берет за аксиому, за истину, которую она даже не трудится доказать…
…Ученые увидели, что все то, чему учит церковь и что имеет такое громадное значение для человечества, что все это самим человечеством постепенно создавалось и претворялось».6
Приведем еще одно, имеющее принципиальное значение, рассуждение Луначарского. Он полагает, что
«существует система идеализма, имевшая огромное значение, и общественное и философское, — именно христианская религия со всеми ее сектами и философскими отростками, которая по своим корням демократична.
Что же такое демократический идеализм и каковы его основные черты? Без критики христианства никакая критика идеализма вообще недостаточна и неправомочна.
Христианство, как и все религии такого типа (а их было н
Демократические идеи потому, что классы, изобретая с