Политическому кризису Июльской Монархии предшествовал хорошо организованный врагами Монархии острый экономический кризис, разразившийся в начале 1847 г. Начались массовые банкротства, увольнения и рост безработицы. Недовольство народа искусно подогревалось.
Единственным выходом из кризиса казалось расширение избирательных прав. Летом 1847 г. зародилось движение так называемых банкетов: чтобы пропагандировать реформы, прежде всего избирательного права, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах организовывались обеды. В произносившихся речах громко говорили о реформах и резко критиковали правительство. В общей сложности состоялось около 50 таких банкетов. Раздраженный Гизо 21 февраля (6 марта) 1848 г. запретил очередной банкет, назначенный в столице. Это незначительное событие послужило сигналом для очередной антимонархической революции во Франции. День 22 февраля (6 марта) , намеченный для еврейского праздника Пурим без всяких происшествий, но во внутренних кварталах города к вечеру стали собираться толпы ветхозаветного народа и примкнувших к ним французов. Построено было несколько баррикад.
23 февраля (8 марта) , вопреки ожиданиям, оказалось, что волнения усиливаются. Восклицания: "долой Министерство! " становились громче, и в народе появились вооруженные. Встревоженное правительство призвало на национальную гвардию. Однако либеральная буржуазия была также недовольна Министерством. Она собиралась неохотно. В разных местах стали заметны демонстрации, в которых национальные гвардейцы принимали участие вместе с народом. Настроение гвардии открыло глаза королю. В тот же день он принял отставку Гизо. Известие об этом встречено было с полным восторгом. Толпы возбужденного победой народа продолжали оставаться на улицах, но настроение парижан изменилось – вместо грозных восклицаний слышались веселый говор и смех. Но тут случилось кем-то предвиденное событие - поздно вечером толпа народа сгрудилась перед зданием Министерства иностранных дел. Находившийся здесь караул линейной пехоты открыл огонь по собравшимся. Кто приказал стрелять, так и осталось неизвестным, но этот хорошо срежисированный спектакль решил судьбу короля Луи-Филиппа.
Единственным выходом из кризиса казалось расширение избирательных прав. Летом 1847 г. зародилось движение так называемых банкетов: чтобы пропагандировать реформы, прежде всего избирательного права, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах организовывались обеды. В произносившихся речах громко говорили о реформах и резко критиковали правительство. В общей сложности состоялось около 50 таких банкетов. Раздраженный Гизо 21 февраля (6 марта) 1848 г. запретил очередной банкет, назначенный в столице. Это незначительное событие послужило сигналом для очередной антимонархической революции во Франции.
День 22 февраля (6 марта) , намеченный для еврейского праздника Пурим без всяких происшествий, но во внутренних кварталах города к вечеру стали собираться толпы ветхозаветного народа и примкнувших к ним французов. Построено было несколько баррикад.
23 февраля (8 марта) , вопреки ожиданиям, оказалось, что волнения усиливаются. Восклицания: "долой Министерство! " становились громче, и в народе появились вооруженные. Встревоженное правительство призвало на национальную гвардию. Однако либеральная буржуазия была также недовольна Министерством. Она собиралась неохотно.
В разных местах стали заметны демонстрации, в которых национальные гвардейцы принимали участие вместе с народом. Настроение гвардии открыло глаза королю. В тот же день он принял отставку Гизо. Известие об этом встречено было с полным восторгом. Толпы возбужденного победой народа продолжали оставаться на улицах, но настроение парижан изменилось – вместо грозных восклицаний слышались веселый говор и смех. Но тут случилось кем-то предвиденное событие - поздно вечером толпа народа сгрудилась перед зданием Министерства иностранных дел. Находившийся здесь караул линейной пехоты открыл огонь по собравшимся. Кто приказал стрелять, так и осталось неизвестным, но этот хорошо срежисированный спектакль решил судьбу короля Луи-Филиппа.