Экономическая разруха и поражения русских войск на фронтах, рост рабочего и аграрного движения в стране, в том числе и восстания коренного населения Средней Азии и Казахстана в 1916 г., несмотря на их поражения, свидетельствовали о том, что Россия находится на грани революционного кризиса, когда демократические силы, в том числе и рабочий класс и крестьянство, готовились к решающему штурму против царизма. В феврале 1917 г. в России победила буржуазно-демократическая революция, свергнувшая ненавистный народу царизм. Весть о февральских событиях в Петрограде быстро долетела до Казахстана. Многочисленные митинги и демонстрации рабочих и других трудящихся, приветствовавших свержение царизма, происходили в начале марта во всех крупных городах и на железнодорожных станциях Казахстана. В первое время после Февральской революции трудовое население края еще верило во Временное правительство и надеялось, что оно сможет дать народу мир, крестьянам — землю, а рабочим — 8-часовой рабочий день. Значительная часть рабочих питала надежду на Временное правительство, некоторые из них состояли в гражданских и исполнительных комитетах—органах Временного правительства28. Среди железнодорожников были сильны оборонческие на строения, некоторые ратовали за «победу там (т. е. на войне.— М. А.), свободу — здесь»29. Однако мартовские демонстрации и митинги послужили началом создания Советов рабочих депутатов в городах и на железнодорожных линиях края. Так, в Оренбурге, Ташкенте и Омске 1—3 марта выборы в Советы и состоялись первые их заседания30. В марте 1917 г. Советы рабочих депутатов возникли в Перовске, Казалинске, Челкаре, Актюбинске, Уральске, Петропавловске и других городах, расположенных на железнодорожных линиях31. Железнодорожники, как правило, были одними из инициаторов создания Советов и представляли в них революционные элементы. Например, Актюбинский Совет рабочих депутатов, сообщая об организации в. Актюбинске Совета рабочих депутатов, подчеркивал, что железнодорожники, как самые «сознательные, составляют необходимый составной элемент» исполнительного комитета Совета32.
Согласно мнению советского историка Б. Д. Грекова (впоследствии широко распространившемуся в отечественной историографии), смерд — это член сельской общины, но зависимый непосредственно от князя крестьянин в Киевской Руси в период XI—XIV веков. Текст «Русской правды», однако, не дает оснований для такой трактовки. Ни в одном из случаев употребления термина «смерд» нет ни единой привязки к реалиям, относящимся к древнерусской общине-«верви» (равно как и наоборот). В «Русской правде» члены верви называются «людьми» (ед. число — «людин»), а не смердами. Выморочное имущество смерда по «Русской правде» отходило к князю, в то время как выморочное имущество свободного общинника, скорее всего, делилось между членами общины. Наконец, штраф за убийство «смерда» составляет всего 5 гривен (наравне с рабом-«холопом»), в то время как жизнь «людина» защищалась 40-гривенной вирой (стандартным размером штрафа за убийство рядового свободного человека).
В Новгородской республике смерды находились в зависимости от государства. В более позднем расширительном смысле — все крестьяне, основное население страны, низший социальный слой.
Слово смерд («смерд», «смурд», «сморд», «смордон») имеет индоевропейское происхождение в значении «человек», «зависимый человек», «обычный человек». Смерды имели собственную землю и вели на ней хозяйство, должны были платить налоги князю и отбывать натуральные повинности. Князь мог подарить смердов церкви, переселить их. В отличие от обычных крестьян-общинников, смерды жили в сёлах, а не в весях. Воинская повинность смердов состояла, по разным версиям, в личном участии в пешем войске, в поставке лошадей для конного войска (Пресняков А.Е.) либо в личном участии в конном войске (Рыбаков Б. А.).
Экономическая разруха и поражения русских войск на фронтах, рост рабочего и аграрного движения в стране, в том числе и восстания коренного населения Средней Азии и Казахстана в 1916 г., несмотря на их поражения, свидетельствовали о том, что Россия находится на грани революционного кризиса, когда демократические силы, в том числе и рабочий класс и крестьянство, готовились к решающему штурму против царизма. В феврале 1917 г. в России победила буржуазно-демократическая революция, свергнувшая ненавистный народу царизм. Весть о февральских событиях в Петрограде быстро долетела до Казахстана. Многочисленные митинги и демонстрации рабочих и других трудящихся, приветствовавших свержение царизма, происходили в начале марта во всех крупных городах и на железнодорожных станциях Казахстана. В первое время после Февральской революции трудовое население края еще верило во Временное правительство и надеялось, что оно сможет дать народу мир, крестьянам — землю, а рабочим — 8-часовой рабочий день. Значительная часть рабочих питала надежду на Временное правительство, некоторые из них состояли в гражданских и исполнительных комитетах—органах Временного правительства28. Среди железнодорожников были сильны оборонческие на строения, некоторые ратовали за «победу там (т. е. на войне.— М. А.), свободу — здесь»29. Однако мартовские демонстрации и митинги послужили началом создания Советов рабочих депутатов в городах и на железнодорожных линиях края. Так, в Оренбурге, Ташкенте и Омске 1—3 марта выборы в Советы и состоялись первые их заседания30. В марте 1917 г. Советы рабочих депутатов возникли в Перовске, Казалинске, Челкаре, Актюбинске, Уральске, Петропавловске и других городах, расположенных на железнодорожных линиях31. Железнодорожники, как правило, были одними из инициаторов создания Советов и представляли в них революционные элементы. Например, Актюбинский Совет рабочих депутатов, сообщая об организации в. Актюбинске Совета рабочих депутатов, подчеркивал, что железнодорожники, как самые «сознательные, составляют необходимый составной элемент» исполнительного комитета Совета32.
Согласно мнению советского историка Б. Д. Грекова (впоследствии широко распространившемуся в отечественной историографии), смерд — это член сельской общины, но зависимый непосредственно от князя крестьянин в Киевской Руси в период XI—XIV веков. Текст «Русской правды», однако, не дает оснований для такой трактовки. Ни в одном из случаев употребления термина «смерд» нет ни единой привязки к реалиям, относящимся к древнерусской общине-«верви» (равно как и наоборот). В «Русской правде» члены верви называются «людьми» (ед. число — «людин»), а не смердами. Выморочное имущество смерда по «Русской правде» отходило к князю, в то время как выморочное имущество свободного общинника, скорее всего, делилось между членами общины. Наконец, штраф за убийство «смерда» составляет всего 5 гривен (наравне с рабом-«холопом»), в то время как жизнь «людина» защищалась 40-гривенной вирой (стандартным размером штрафа за убийство рядового свободного человека).
В Новгородской республике смерды находились в зависимости от государства. В более позднем расширительном смысле — все крестьяне, основное население страны, низший социальный слой.
Слово смерд («смерд», «смурд», «сморд», «смордон») имеет индоевропейское происхождение в значении «человек», «зависимый человек», «обычный человек». Смерды имели собственную землю и вели на ней хозяйство, должны были платить налоги князю и отбывать натуральные повинности. Князь мог подарить смердов церкви, переселить их. В отличие от обычных крестьян-общинников, смерды жили в сёлах, а не в весях. Воинская повинность смердов состояла, по разным версиям, в личном участии в пешем войске, в поставке лошадей для конного войска (Пресняков А.Е.) либо в личном участии в конном войске (Рыбаков Б. А.).