Репрессии в Казахской ССР — обобщенное название преследований по политическим мотивам в Казахской Советской Социалистической Республике, которое включает в себя преследование людей за подозрение в контрреволюционной деятельности, преследование кулаков, лиц, препятствующих национализации имущества, депортации и по национальным линиям. Также по 58-й статье несли наказание лица, осужденные по уголовным и административным статьям.
История Править
Основная статья: Политические репрессии в СССР
Численность репрессированных Править
Согласно архивным исследованиями Олега Мозохина за 1937-1938 годы по 58-й статье в Казахской ССР были арестованы 45 563 человека, то есть менее 1% жителей Казахской ССР. [1]
Численность депортированных Править
За годы Сталинского правления в Казахскую ССР было депортировано 800 тысяч немцев, 102 тысячи поляков, 19 тысяч корейских семей, 507 тысяч представителей народов Северного Кавказа[2]. За годы репрессий в лагеря Казахстана было сослано более 5 миллионов человек[3].
Численность расстрелянных Править
По данным акимата Алматы за 1937—1938 годы в республике были осуждены по всем статьям, в том числе и уголовным, более 100 тысяч человек, около 25 тысяч из них — расстреляны.[2]
Численность приговоренных к ИТЛ Править
По официальным данным в Северо-Казахстанской области были репрессированы 7614 человек, из них 1465 были расстреляны.[4]
В Карагандинской области и в Карлаге по приговорам «тройки» и 58-й статье с 1932 по 1951 год органами НКВД было расстреляно около пяти тысяч человек.[5]
Гус отправился в Констанц по приглашению императора Сигизмунда, гарантировавшего ему безопасность, — для того, «чтобы защитить свою нацию от нареканий в ереси». Таким образом, в заключении и осуждении Гуса чехи видели оскорбление своей национальной чести, объявление их всех скопом еретиками, поскольку многие из них не слышали ничего богопротивного в умеренных и справедливых словах Гуса, а самого Гуса считали праведником. Особенно при этом они негодовали на императора — за то, что он нарушил данную им Гусу охранную грамоту.
На многолюдном сейме в сентябре 1415 года в Праге был составлен протест против сожжения Гуса (известный как protestatio Bohemorum), подписанный 452 вельможами, баронами и господами Чехии и Моравии и направленный Констанцскому собору; в протесте заявлялось о готовности «защищать до последней капли крови закон Христа и его смиренных проповедников». Ещё решительней рыцари и знать высказались во внутреннем сеймском соглашении, подписанном участниками сейма 5 сентября, в котором они обязывались «покоряться папе и епископам лишь насколько их требования согласны со святым Писанием», «допускать в своих владениях свободную проповедь слова Божия», а в случае противоречий между Святым Писанием, свободой проповеди и требованиями римской иерархии предоставлять решение на усмотрение особой коллегии Пражского университета[1].
Получив протест, Констанцский собор постановил «призвать к ответу» всех подписавших его, а 30 мая 1416 года осудил и предал сожжению сподвижника Яна Гуса, Иepoнима Пражского. Кроме того, на Соборе отдельно обсудили и объявили ересью участившуюся в Богемии самовольную практику священников, сочувствовавших Яну Гусу, после причастия допускать мирян к чаше с кровью Христовой, в то время как пригублять из чаши, — по обычаю, установившемуся в Церкви пару сотен лет назад[1], — позволялось только священникам.
Возмущение этими решениями Собора, созванного, чтобы положить конец беспорядкам в Церкви, стало выливаться в беспорядки в Богемском королевстве. Пользуясь установленной сеймом свободой проповеди, сторонники «причащения обоими видами», — то есть не только хлебом, но и вином, как о том прямо говорится в Писании, — призывали верующих «стоять за правду», собирая толпы слушателей. Зачастую стихийные собрания заканчивались нападениями на местные монастыри или изгнанием верных Папе священников из храмов[2]. «Чаша» стала всеобщим требованием сторонников неотложных реформ в богемской церкви, а позже — и символом всего гуситского движения. Император, занятый текущими политическими вопросами, писал гневные письма, обещая выжечь огнём и мечом «гуситскую ересь». Он требовал немедленно вернуть приходы изгнанным священникам.
Репрессии в Казахской ССР — обобщенное название преследований по политическим мотивам в Казахской Советской Социалистической Республике, которое включает в себя преследование людей за подозрение в контрреволюционной деятельности, преследование кулаков, лиц, препятствующих национализации имущества, депортации и по национальным линиям. Также по 58-й статье несли наказание лица, осужденные по уголовным и административным статьям.
История Править
Основная статья: Политические репрессии в СССР
Численность репрессированных Править
Согласно архивным исследованиями Олега Мозохина за 1937-1938 годы по 58-й статье в Казахской ССР были арестованы 45 563 человека, то есть менее 1% жителей Казахской ССР. [1]
Численность депортированных Править
За годы Сталинского правления в Казахскую ССР было депортировано 800 тысяч немцев, 102 тысячи поляков, 19 тысяч корейских семей, 507 тысяч представителей народов Северного Кавказа[2]. За годы репрессий в лагеря Казахстана было сослано более 5 миллионов человек[3].
Численность расстрелянных Править
По данным акимата Алматы за 1937—1938 годы в республике были осуждены по всем статьям, в том числе и уголовным, более 100 тысяч человек, около 25 тысяч из них — расстреляны.[2]
Численность приговоренных к ИТЛ Править
По официальным данным в Северо-Казахстанской области были репрессированы 7614 человек, из них 1465 были расстреляны.[4]
В Карагандинской области и в Карлаге по приговорам «тройки» и 58-й статье с 1932 по 1951 год органами НКВД было расстреляно около пяти тысяч человек.[5]
Гус отправился в Констанц по приглашению императора Сигизмунда, гарантировавшего ему безопасность, — для того, «чтобы защитить свою нацию от нареканий в ереси». Таким образом, в заключении и осуждении Гуса чехи видели оскорбление своей национальной чести, объявление их всех скопом еретиками, поскольку многие из них не слышали ничего богопротивного в умеренных и справедливых словах Гуса, а самого Гуса считали праведником. Особенно при этом они негодовали на императора — за то, что он нарушил данную им Гусу охранную грамоту.
На многолюдном сейме в сентябре 1415 года в Праге был составлен протест против сожжения Гуса (известный как protestatio Bohemorum), подписанный 452 вельможами, баронами и господами Чехии и Моравии и направленный Констанцскому собору; в протесте заявлялось о готовности «защищать до последней капли крови закон Христа и его смиренных проповедников». Ещё решительней рыцари и знать высказались во внутреннем сеймском соглашении, подписанном участниками сейма 5 сентября, в котором они обязывались «покоряться папе и епископам лишь насколько их требования согласны со святым Писанием», «допускать в своих владениях свободную проповедь слова Божия», а в случае противоречий между Святым Писанием, свободой проповеди и требованиями римской иерархии предоставлять решение на усмотрение особой коллегии Пражского университета[1].
Получив протест, Констанцский собор постановил «призвать к ответу» всех подписавших его, а 30 мая 1416 года осудил и предал сожжению сподвижника Яна Гуса, Иepoнима Пражского. Кроме того, на Соборе отдельно обсудили и объявили ересью участившуюся в Богемии самовольную практику священников, сочувствовавших Яну Гусу, после причастия допускать мирян к чаше с кровью Христовой, в то время как пригублять из чаши, — по обычаю, установившемуся в Церкви пару сотен лет назад[1], — позволялось только священникам.
Возмущение этими решениями Собора, созванного, чтобы положить конец беспорядкам в Церкви, стало выливаться в беспорядки в Богемском королевстве. Пользуясь установленной сеймом свободой проповеди, сторонники «причащения обоими видами», — то есть не только хлебом, но и вином, как о том прямо говорится в Писании, — призывали верующих «стоять за правду», собирая толпы слушателей. Зачастую стихийные собрания заканчивались нападениями на местные монастыри или изгнанием верных Папе священников из храмов[2]. «Чаша» стала всеобщим требованием сторонников неотложных реформ в богемской церкви, а позже — и символом всего гуситского движения. Император, занятый текущими политическими вопросами, писал гневные письма, обещая выжечь огнём и мечом «гуситскую ересь». Он требовал немедленно вернуть приходы изгнанным священникам.