Охота на мамонта - весьма ответственное дело. Если мамонта не поймать, то можно остаться без обеда, а это неприятно. Если мамонта поймать неправильно (то есть, если он помрет прямо на месте и не сможет дойти сам до пещеры) - это тоже нехорошо, потому что кто ж его такого тяжелого потащит? А ведь мамонт может ещё и убежать! Так что надо правильно выбрать местность для охоты - как можно более пересеченную, чтобы большой мамонт на ней застрял, а маленькие люди без проблем. А если мамонт прорвется? Словом, охота на мамонта - дело серьёзное, требующее вдумчивого подхода и тщательной подготовки.
Мамонт уходил в лес. С треском продирался через подлесок, мелькал между сосен, в облаке пыли ссыпался по песчаным косогорам. Племя Тамагочи, тихонько подвывая от ожидания восторга, ломилось следом. Параллельно ему чуть в стороне двигалось племя Синемаек. Где-то впереди, на пути у мамонта, ждало в засаде племя Кракопузов, готовясь к решительному бою. Из леса раздались восторженные вопли: судя по всему, племена встретились-таки, и не просто так, а окружив мамонта. Теперь начиналось самое интересное: зверя надо завалить и принудить к сдаче. Судя по приглушенному рычанию и прочим звукам, процесс заваливания набирал темп. Под шум и треск всплыла в памяти вчерашняя "вольная борьба" (точнее, куча-мала) на лужайке, когда кто-то со всего маху толкнул Гришу на Нима. Глядя, как на него валится эта махина, Ним уже приготовился остаться без головы, но в последний момент Гриша каким-то чудом, извернувшись под немыслимым углом, проскользнул мимо. Никто не был в обиде, свалка - она свалка и есть, но вечером Ним с особенно непреклонным видом занял место рядом с Гришей. Он не сумел сказать то, что хотел (да и не пытался, если честно) , но Гриша вздохнул, притянул его к себе, и так они и сидели до самого конца "огонька", а свечки горели ровно и ярко, хотя вокруг и гуляли коварные сквозняки. Сейчас, прислушиваясь к звукам охоты, Ним поймал себя на непривычной мысли: "Ведь ему же, наверно, больно. Ведь эти олухи не догадаются же его поберечь! Они же сейчас, кроме своего восторга, ничего не видят и, кроме как о добыче, ни о чем не думают! " Охотники повисали на мамонте гроздьями, ставили подножки, использовали все дозволенные и недозволенные приёмы, и уже почти совсем уложили зверя, но он ещё ворочался где-то в глубине, его ещё надо было связать и доставить в пещеру. Племя Кракопузов было в восторге: совершенно, казалось бы, оторвавшийся от народа вождь занял-таки положенное ему место в самом центре кольца, окружившего добычу. А вождь пробился к голове мамонта, раскидал всех, кто уже успел сесть, лечь или упасть на неё, и удерживал этот "кусочек свободы", пока все не решили, что охота удалась и пора обедать.
1)В последние годы жизни работал в журналах «Крокодил» и «Огонёк» . После достижения пенсионного возраста и до самой смерти (с 1954 по 1958 годы) Зощенко было отказано в пенсии. Последние годы Зощенко проживал на даче в Сестрорецке. Похороны Зощенко на Волковом кладбище, среди бывших литераторов, были запрещены. Похоронен на Сестрорецком кладбище под Санкт-Петербургом.
В его последней квартире организован музей.
Постановление 1946, с присущим советской идеологии хамством «критиковавшее» Зощенко и А. Ахматову, привело к их публичной травле и запрету на издание их произведений. Поводом стала публикация детского рассказа Зощенко Приключения обезьяны (1945), в котором властями был усмотрен намек на то, что в советской стране обезьяны живут лучше, чем люди. На писательском собрании Зощенко заявил, что честь офицера и писателя не позволяет ему смириться с тем, что в постановлении ЦК его называют «трусом» и «подонком литературы» . В дальнейшем Зощенко также отказывался выступать с ожидаемым от него покаянием и признанием «ошибок» . В 1954 на встрече с английскими студентами Зощенко вновь попытался изложить свое отношение к постановлению 1946, после чего травля началась по второму кругу.
Вслед за этим постановлением все издательства, журналы и театры расторгают заключенные ранее договоры, требуя вернуть назад выданные авансы. Наступает период бедствования. Семья писателя вынуждена существовать на деньги, вырученные от продажи вещей, а сам он пытается зарабатывать в сапожной артели. В конце концов продовольственную карточку ему возвращают, и ему даже удается опубликовать некоторые рассказы и фельетоны. Но в основном на жизнь зарабатывать приходится переводческой работой. Выходят на русском языке «За спичками» и «Воскресший из мертвых» М. Лассила, «От Карелии до Карпат» . А. Тимонена, «Повесть о колхозном плотнике Саго» М. Цагараева, где фамилия переводчика отсутствует.
Вернуться в Союз писателей Михаилу Зощенко удается лишь после смерти И. Сталина: 23 июня 1953 его не восстанавливают (!), а вновь принимают в это объединение. Но и это еще не конец. Недолго на этот раз удалось Михаилу Михайловичу пробыть членом Союза писателей. Роковое событие произошло 5 мая 1954 года. В этот день его и Ахматову пригласили в Дом писателя на встречу с группой студентов из Англии. И там писатель открыто заявил о несогласии с обвинениями в свой адрес, после чего начинается новый этап травли. 28 мая "Ленинградская правда" публикует отчет о партийном собрании в Ленинградском отделении СП, где звучит резкая критика Зощенко. 15 июня Зощенко выступает с ответной речью, после которой подвергается нападкам в прессе и на радио. Все это не могло не сказаться на и так уже подорванном здоровье опального писателя. Последней каплей стала статья в «Известиях» 7 сентября 1953 года «Факты разоблачают клевету» . Затем имя писателя перестало упоминаться где бы то ни было. Это забвение продолжалось около двух месяцев. Однако уже в ноябре Михаилу Михайловичу предлагают сотрудничество журналы «Крокодил» и «Ленинградский альманах» . На его защиту встает группа писателей: К. Чуковский, Вс. Иванов, В. Каверин, Н. Тихонов. В декабре 1957 года ему удается выпустить книгу «Избранные рассказы и повести 1923-1956». Но физическое и психическое состояние М. Зощенко все ухудшается. К весне 1958 года происходит резкий спад душевных и физических сил, писатель слабеет, теряет интерес к жизни…
Сердце Михаила Зощенко остановилось 22 июля 1958 года в 0.45
Самым печальным следствием этой идеологической кампании стало
обострение душевной болезни, не позволявшее писателю полноценно работать. Восстановление его в Союзе писателей после смерти Сталина (1953) и издание первой после долгого перерыва книги (1956) принесли лишь временное облегчение его состояния. Умер Зощенко в Ленинграде 22 июля 1958. 2)Ну жил и жил себе простой советский обыватель. В дальнейшем это после чего? Покритиковали его большевики но не сильно, по отечески. Главное на свободе оставили. С работой были трудности, но ему
Словом, охота на мамонта - дело серьёзное, требующее вдумчивого подхода и тщательной подготовки.
Мамонт уходил в лес. С треском продирался через подлесок, мелькал между сосен, в облаке пыли ссыпался по песчаным косогорам. Племя Тамагочи, тихонько подвывая от ожидания восторга, ломилось следом. Параллельно ему чуть в стороне двигалось племя Синемаек. Где-то впереди, на пути у мамонта, ждало в засаде племя Кракопузов, готовясь к решительному бою.
Из леса раздались восторженные вопли: судя по всему, племена встретились-таки, и не просто так, а окружив мамонта. Теперь начиналось самое интересное: зверя надо завалить и принудить к сдаче. Судя по приглушенному рычанию и прочим звукам, процесс заваливания набирал темп. Под шум и треск всплыла в памяти вчерашняя "вольная борьба" (точнее, куча-мала) на лужайке, когда кто-то со всего маху толкнул Гришу на Нима. Глядя, как на него валится эта махина, Ним уже приготовился остаться без головы, но в последний момент Гриша каким-то чудом, извернувшись под немыслимым углом, проскользнул мимо. Никто не был в обиде, свалка - она свалка и есть, но вечером Ним с особенно непреклонным видом занял место рядом с Гришей. Он не сумел сказать то, что хотел (да и не пытался, если честно) , но Гриша вздохнул, притянул его к себе, и так они и сидели до самого конца "огонька", а свечки горели ровно и ярко, хотя вокруг и гуляли коварные сквозняки.
Сейчас, прислушиваясь к звукам охоты, Ним поймал себя на непривычной мысли: "Ведь ему же, наверно, больно. Ведь эти олухи не догадаются же его поберечь! Они же сейчас, кроме своего восторга, ничего не видят и, кроме как о добыче, ни о чем не думают! "
Охотники повисали на мамонте гроздьями, ставили подножки, использовали все дозволенные и недозволенные приёмы, и уже почти совсем уложили зверя, но он ещё ворочался где-то в глубине, его ещё надо было связать и доставить в пещеру.
Племя Кракопузов было в восторге: совершенно, казалось бы, оторвавшийся от народа вождь занял-таки положенное ему место в самом центре кольца, окружившего добычу. А вождь пробился к голове мамонта, раскидал всех, кто уже успел сесть, лечь или упасть на неё, и удерживал этот "кусочек свободы", пока все не решили, что охота удалась и пора обедать.
1)В последние годы жизни работал в журналах «Крокодил» и «Огонёк» . После достижения пенсионного возраста и до самой смерти (с 1954 по 1958 годы) Зощенко было отказано в пенсии. Последние годы Зощенко проживал на даче в Сестрорецке. Похороны Зощенко на Волковом кладбище, среди бывших литераторов, были запрещены. Похоронен на Сестрорецком кладбище под Санкт-Петербургом.
В его последней квартире организован музей.
Постановление 1946, с присущим советской идеологии хамством «критиковавшее» Зощенко и А. Ахматову, привело к их публичной травле и запрету на издание их произведений. Поводом стала публикация детского рассказа Зощенко Приключения обезьяны (1945), в котором властями был усмотрен намек на то, что в советской стране обезьяны живут лучше, чем люди. На писательском собрании Зощенко заявил, что честь офицера и писателя не позволяет ему смириться с тем, что в постановлении ЦК его называют «трусом» и «подонком литературы» . В дальнейшем Зощенко также отказывался выступать с ожидаемым от него покаянием и признанием «ошибок» . В 1954 на встрече с английскими студентами Зощенко вновь попытался изложить свое отношение к постановлению 1946, после чего травля началась по второму кругу.
Вслед за этим постановлением все издательства, журналы и театры расторгают заключенные ранее договоры, требуя вернуть назад выданные авансы. Наступает период бедствования. Семья писателя вынуждена существовать на деньги, вырученные от продажи вещей, а сам он пытается зарабатывать в сапожной артели. В конце концов продовольственную карточку ему возвращают, и ему даже удается опубликовать некоторые рассказы и фельетоны. Но в основном на жизнь зарабатывать приходится переводческой работой. Выходят на русском языке «За спичками» и «Воскресший из мертвых» М. Лассила, «От Карелии до Карпат» . А. Тимонена, «Повесть о колхозном плотнике Саго» М. Цагараева, где фамилия переводчика отсутствует.
Вернуться в Союз писателей Михаилу Зощенко удается лишь после смерти И. Сталина: 23 июня 1953 его не восстанавливают (!), а вновь принимают в это объединение. Но и это еще не конец. Недолго на этот раз удалось Михаилу Михайловичу пробыть членом Союза писателей. Роковое событие произошло 5 мая 1954 года. В этот день его и Ахматову пригласили в Дом писателя на встречу с группой студентов из Англии. И там писатель открыто заявил о несогласии с обвинениями в свой адрес, после чего начинается новый этап травли. 28 мая "Ленинградская правда" публикует отчет о партийном собрании в Ленинградском отделении СП, где звучит резкая критика Зощенко. 15 июня Зощенко выступает с ответной речью, после которой подвергается нападкам в прессе и на радио. Все это не могло не сказаться на и так уже подорванном здоровье опального писателя. Последней каплей стала статья в «Известиях» 7 сентября 1953 года «Факты разоблачают клевету» . Затем имя писателя перестало упоминаться где бы то ни было. Это забвение продолжалось около двух месяцев. Однако уже в ноябре Михаилу Михайловичу предлагают сотрудничество журналы «Крокодил» и «Ленинградский альманах» . На его защиту встает группа писателей: К. Чуковский, Вс. Иванов, В. Каверин, Н. Тихонов. В декабре 1957 года ему удается выпустить книгу «Избранные рассказы и повести 1923-1956». Но физическое и психическое состояние М. Зощенко все ухудшается. К весне 1958 года происходит резкий спад душевных и физических сил, писатель слабеет, теряет интерес к жизни…
Сердце Михаила Зощенко остановилось 22 июля 1958 года в 0.45
Самым печальным следствием этой идеологической кампании стало
обострение душевной болезни, не позволявшее писателю полноценно работать. Восстановление его в Союзе писателей после смерти Сталина (1953) и издание первой после долгого перерыва книги (1956) принесли лишь временное облегчение его состояния.
Умер Зощенко в Ленинграде 22 июля 1958.
2)Ну жил и жил себе простой советский обыватель. В дальнейшем это после чего? Покритиковали его большевики но не сильно, по отечески. Главное на свободе оставили. С работой были трудности, но ему