Ярослав, по словам летописца, считал книги «реками напоить мудростью» . Он собирал и записывал старинные обычаи, связанные с законодательством славян. С его именем связана древнейшая часть первого свода русских законов – Русская Правда (так называемая Правда Ярослава или Древнейшая Правда. Составленная около 1016 Русская Правда уходила своими корнями в обычное право восточных славян. В Киево-Печерском монастыре при Ярославе иноком Никоном начал составляться летописный свод, завершившийся после смерти Ярослава в 1073. При жизни Ярослава многие из прежних законов, которых придерживались потомки, были сохранены, другие – изменены. Новый летописный свод, созданный окружением Ярослава, отразил сложную, богатую событиями и сильными характерами людей жизнь древнерусского государства. Вообще сначала я подумал это ты про газету.
Я вошла в этот французский городок утром через ворота в крепостной стене. Стражники только что открыли городские ворота, запертые ночью. Поэтому со мной в город въехало большое количество крестьян, которые везли товары на ярмарку.
Я попала в лабиринт узких средневековых улочек. По некоторым из них не смогла бы проехать даже повозка. Вдобавок вторые этажи домов сильно выступали над первыми. Мне пришлось пробираться в полутьме, держась за стены. Женщины громко переговаривались из окон над моей головой.
Улицы были очень грязными. В тупиках часто попадались по которым спокойно разгуливали крысы. Местные жители рассказали мне, что всего год назад в городе появлялась чума. Но опустошающей эпидемии, к счастью, не случилось.
Я добралась до улицы ремесленников. Здесь работали кожевники, кузнецы, столяры, ткачи, портные, обувщики, граверы, золотых и серебряных мастера. Двери каждой мастерской были открыты и над входом висела эмблема цеха, то есть объединения ремесленников.
Я вышла на центральную площадь, мощенную булыжником. Полюбовалась башней-ратушей, в здании которой заседают мэр и муниципальные власти. По соседству с ней расположился главный городской собор. Он построен в готическом стиле. Его узкие башни с острыми шпилями как будто пытаются дотянуться до небес.
Над городом возвышался холм, на котором я увидела замок, окруженный стеной и рвом. Это была резиденция герцога Алансонского, феодала и владельца всех окрестных земель. Жители города не работали в его имении, но все равно полностью зависели от его гнева.
Я вошла в этот французский городок утром через ворота в крепостной стене. Стражники только что открыли городские ворота, запертые ночью. Поэтому со мной в город въехало большое количество крестьян, которые везли товары на ярмарку.
Я попала в лабиринт узких средневековых улочек. По некоторым из них не смогла бы проехать даже повозка. Вдобавок вторые этажи домов сильно выступали над первыми. Мне пришлось пробираться в полутьме, держась за стены. Женщины громко переговаривались из окон над моей головой.
Улицы были очень грязными. В тупиках часто попадались по которым спокойно разгуливали крысы. Местные жители рассказали мне, что всего год назад в городе появлялась чума. Но опустошающей эпидемии, к счастью, не случилось.
Я добралась до улицы ремесленников. Здесь работали кожевники, кузнецы, столяры, ткачи, портные, обувщики, граверы, золотых и серебряных мастера. Двери каждой мастерской были открыты и над входом висела эмблема цеха, то есть объединения ремесленников.
Я вышла на центральную площадь, мощенную булыжником. Полюбовалась башней-ратушей, в здании которой заседают мэр и муниципальные власти. По соседству с ней расположился главный городской собор. Он построен в готическом стиле. Его узкие башни с острыми шпилями как будто пытаются дотянуться до небес.
Над городом возвышался холм, на котором я увидела замок, окруженный стеной и рвом. Это была резиденция герцога Алансонского, феодала и владельца всех окрестных земель. Жители города не работали в его имении, но все равно полностью зависели от его гнева.