Закріплення вивченого матерiалу
1. Коли і чому виникло християнство?
2. Хто такий Iсус Христос?
3. Як були влаштовані перші християнські громади?
4. Хто такі апостоли? Яка іх роль у поширенні християнства?
5. Чому нова релігія знайшла відгук у серцях римських громадян?
6. Як римські імператори ставилися до християн?
7. Чому переслідування християн не дали позитивного результату?​

В законах Хаммурапи, использовавшихся в древней Месопотамии, был взят за основу принцип "око за око, зуб за зуб". Это не что иное, как принцип наказания, соразмерного преступлению. Тот, кто выбил другому глаз, сам ослепляется на один глаз, тот, кто выбил другому зуб, сам лишается зуба. Вот несколько законов, основанных на этом принципе:

§ 25. Если в доме человека огонь загорелся, и человек, который для тушения (пожара) пришел, на пожитки хозяина дома позарился и пожитки хозяина дома присвоил, человек этот в этот самый огонь должен быть брошен.

§ 153. Если жена человека даст убить своего мужа ради другого мужчины, эту женщину должны посадить на кол.

§ 196. Если человек ослепил глаз сыну человека, его глаз должны ослепить.

Слово Кабронна выражает смысл Ватерлоо. Наполеона победили Веллингтон и Блюхер. Что это значит? «Кроме войны, у Веллингтона нет двух мыслей в голове» . У Блюхера немногим больше. Веллингтон знает, что нужно «стоять» , а за что стоять — за Англию или английскую плутократию, — не знает. Блюхер знает, что надо идти «вперед» , а куда идти и за что, — за Пруссию или прусские шпицрутены, — тоже не знает. У Наполеона-Человека — величайшая мысль человечества — мир всего мира, братский союз народов, царство Божье; пусть он не знает, как исполнить эту мысль; пусть к раю идет сквозь ад и не выйдет из ада; все-таки мысль — величайшая, и победа над ним Веллингтона и Блюхера есть поражение человеческого смысла бессмыслицей. Ватерлоо решило судьбы мира, и если это решение окончательно, — значит, мир достоин не Наполеона-Человека, а человеческого навоза — «m……»

Ночью император ждал отступающих войск близ Катр-Бра, на лесной прогалине, у бивуачного огня, разведенного несколькими гренадерами Старой Гвардии. Он стоял, скрестив руки на груди, неподвижный, как изваяние, с глазами, устремленными на Ватерлоо. Кто-то из бежавших офицеров подошел к нему и сказал:
— Ваше величество, уезжайте отсюда поскорей, вы здесь ничем не прикрыты!
Император молчал, как будто не слышал. Офицер заглянул ему в лицо и увидел, что он плачет.
Мертвые не плачут: значит, жив — ожил опять — в который раз! От очень большого горя не плачут и живые: значит, горе небольшое.
Утром из Филиппвилля пишет брату Иосифу, в Париж: «Бой проигран, но еще не все потеряно: я могу, собрав все мои силы — войска запаса и национальную гвардию — выставить тотчас 300 000 штыков… Но надо, чтобы мне и не сбивали меня с толку… Я надеюсь, что депутаты поймут свой долг и соединятся со мной, чтобы Францию» . Это и значит: Ватерлоо — небольшое горе. «Молния не разбила души его, а только скользнула по ней».