Во-первых — логично, что процесс реставрации и переосмысления достижений античной цивилизации начался там, где располагался центр этой самой цивилизации. Когда ты буквально живёшь на руинах римской культуры — у тебя явно лучшие возможности для её восстановления, чем у скандинавов каких-нибудь. Причём можно сказать, что возрождение в Италии началось практически сразу после кризиса, связанного с падением Западной Римской империи — Остготское Возрождение выделяют уже в том же V веке, когда кончилась история Рима, при Теодорихе Великом. То есть восстанавливать начали сразу. И те же университеты появятся уже в XI веке, и полноценный Ренессанс начнётся на 100-200 лет раньше, чем у остальных — как итог процессов, что и так шли.
Во-вторых, в Италии были наилучшие экономические условия, чтобы заниматься вещами из верхушки пирамиды Маслоу. Очень плодородные земли, великолепное географическое положение для торговли — у людей была возможность думать о высоком в куда большей степени, чем у большиства европейцев. Тому же немалая свобода в политическом и социальном смысле: отсутствие какой-то сильной центральной власти над этой территорией, общая свобода нравов. Это, может, и спорные ценности — однако отличная почва для Возрождения (которое, в конце концов, было обращением к языческой культуре — определённый вызов).
До сих пор фотография вне фокуса исследований русского авангарда. Она сопровождает его развитие в 1910-е-1920-е годы, но не воспринимается как неотъемлемая составляющая его процесса. Уже признана фотография 1920-х годов — фотография советских конструктивистов, но истории фотографии русского авангарда пока не существует. Несмотря на прогресс в изучении русской фотографии начала ХХ века, наметившийся в последнее десятилетие, фотографии проекта Александры Экстер для кинофильма «Аэлита» (1923), запечатлевшие его так, что художественная идея считывается зрителем во всей полноте, публикуются сегодня с указанием только имени художницы. Цианотипия 1927 года Сергея Сенькина лишь часть коллажа Алексея Крученых; а фотографии 1922-1924 гг. в стиле Свищова-Паолы декораций и костюмов Александра Веснина есть лишь фиксирование идеи великого архитектора и сценографа. Действительно, многие фотографии из архивов художников не подписаны авторами, но даже рассмотрение воплощения авангардистских идей в фотографии пока еще не стало темой исследований.
Во-первых — логично, что процесс реставрации и переосмысления достижений античной цивилизации начался там, где располагался центр этой самой цивилизации. Когда ты буквально живёшь на руинах римской культуры — у тебя явно лучшие возможности для её восстановления, чем у скандинавов каких-нибудь. Причём можно сказать, что возрождение в Италии началось практически сразу после кризиса, связанного с падением Западной Римской империи — Остготское Возрождение выделяют уже в том же V веке, когда кончилась история Рима, при Теодорихе Великом. То есть восстанавливать начали сразу. И те же университеты появятся уже в XI веке, и полноценный Ренессанс начнётся на 100-200 лет раньше, чем у остальных — как итог процессов, что и так шли.
Во-вторых, в Италии были наилучшие экономические условия, чтобы заниматься вещами из верхушки пирамиды Маслоу. Очень плодородные земли, великолепное географическое положение для торговли — у людей была возможность думать о высоком в куда большей степени, чем у большиства европейцев. Тому же немалая свобода в политическом и социальном смысле: отсутствие какой-то сильной центральной власти над этой территорией, общая свобода нравов. Это, может, и спорные ценности — однако отличная почва для Возрождения (которое, в конце концов, было обращением к языческой культуре — определённый вызов).
Объяснение:
Исли поставь сердечко
До сих пор фотография вне фокуса исследований русского авангарда. Она сопровождает его развитие в 1910-е-1920-е годы, но не воспринимается как неотъемлемая составляющая его процесса. Уже признана фотография 1920-х годов — фотография советских конструктивистов, но истории фотографии русского авангарда пока не существует. Несмотря на прогресс в изучении русской фотографии начала ХХ века, наметившийся в последнее десятилетие, фотографии проекта Александры Экстер для кинофильма «Аэлита» (1923), запечатлевшие его так, что художественная идея считывается зрителем во всей полноте, публикуются сегодня с указанием только имени художницы. Цианотипия 1927 года Сергея Сенькина лишь часть коллажа Алексея Крученых; а фотографии 1922-1924 гг. в стиле Свищова-Паолы декораций и костюмов Александра Веснина есть лишь фиксирование идеи великого архитектора и сценографа. Действительно, многие фотографии из архивов художников не подписаны авторами, но даже рассмотрение воплощения авангардистских идей в фотографии пока еще не стало темой исследований.