1. Какие внешности Незнакомки говорят о ее принодлежности к реально- му миру, а какие делают ее в нашем сознании посланницей иного, вымышленного мира, созданного в воображении героя? 2. В каком соотношении находится образ Незнакомки с сокровенной мечтой ли- рического героя и его идеалом?

3. Как бы вы истолковали символический слыел образа Незнакомки?

4. В чем Незнакомка близка Прекрасной Даме и в чем их отличие? Для еравнения обратитесь к диаграмме​

(пишу от лица того кто задал вопрос)
Если бы у меня была волшебная вещь.
Я люблю те вещи,которые приносят только пользу. И я бы хотел(а) чтоб у меня была такая вещь. Например волшебный стол. Сядешь за него положишь учебник и пошел гулять.
Через пол часа приходишь все написано. А пока ждешь написания уроков можно пойти на кухню и сказать ему хочувкусный плов с салатиком и через секунду все готово. Конечно пока такого изобретения нет,но веть все возможно. Может и когда выросту изобрету такие столы и ими будет пользоваться весь мир!

Казе перед читателем предстает поэтичная картина рус­ской деревни. Жители прекрасно знают друг друга, и кажется, будто все они — члены одной большой семьи. Окружающий мир мы видим глазами маленького мальчика. Ему все вокруг кажется интересным и за­нимательным. Вместе с ним мы увлекаемся рыбной ловлей, пуга­ем птиц, нас захватывает ощущение ужаса, когда забегаешь в пещеру с нечистой силой. На самом деле все повествование — это воспоминание уже взрослого человека о своей задорной маль­чишеской жизни. Именно поэтому в рассказе его сквозит чуть заметная ирония и умиление: насколько важным казались малень­ким людям их дела. Ну разве может быть что-то важнее, чем ловля мерзкого на вид водного обитателя, живущего под камня­ми? А как заманчиво бывает потихоньку пробраться в дом Левон­тия и послушать песни! Детское восприятие настолько эмоцио­нально и живо, что читатель невольно чувствует себя сообщни­ком во всех мальчишеских делах, активным участником. Тем не менее этот рассказ не просто поэтичное воспроизве­дение мира детства, но изображение воспитания человеческой души. Мальчик отправляется за ягодой. Но, потеряв ее, он под влия­нием своих приятелей решается обмануть бабушку. Он кладет траву на дно кузовка, а сверху засыпает ее горстками земляники. Этот обман не раскрывается сразу. Но совесть мучает мальчика почти все время. От стыда и от страха он убегает от бабушки и боится возвращаться домой. Мальчик прекрасно понимает, что заслу­жил наказание. И утром, обрадованный появлением дедушки, растроганный, он просит прощения и покорно выслушивает уко­ры бабушки. Но тут случается неожиданное: несмотря на такое вероломство внука, бабушка покупает ему обещанный пряник — коня с розовой гривой. Рассказчик вспоминает этот момент как один из самых светлых в своей жизни. Здесь рождается вера че­ловека в добро. Для него это лучший урок великодушия и душев­ной щедрости. Он клянется сам себе, что никогда не пойдет боль­ше на подлость и коварство. Ведь обманывать, мошенничать все­гда гораздо проще, чем что-то создавать, чем трудиться над сво­ей душой, чем просить прощения и раскаиваться. На вероломство не нужно много ума и выдержки, «дурное дело не хитрое», — говорят в народе. А вот сколько душевной храбрости, мужества надо, чтобы признаться в содеянном, чтобы простить, уступить, да и просто любить! В своем произведении Астафьев показывает нам добро в концентрированном виде, простое, незатейливое, мудрое. Астафьев помещает своих героев в очень живописное окруже­ние, мастерски передает обычаи и быт русской глубинки. И ка­жется, будто таких героев найдешь в любой деревне, куда ни загляни. Это и мудрая, хозяйственная бабушка мальчика — Ека­терина Петровна, и легкомысленная тетка Васеня, и ее муж — прожига Левонтий, и типичная деревенская детвора. Самым, по­жалуй, значимым создания образов у Астафьева явля­ется язык. «Нечего куски выглядывать, — гремела она. — Нечего этих пролетарьев объедать, у них самих в кармане — вошь на арка­не», — говаривала бабушка своему внуку, собравшемуся было улизнуть на пир к Левонтию. А уж язык детворы: «Зато мне ба­бушка пряник конем купит! — Может, кобылой? — усмехнулся Санька, плюнул себе под ноги и тут же что-то смекнул; — Ска­жи уж лучше — боишься ее и еще жадный! — Я? — Ты! — Жадный? — Жадный! — А хочешь, все ягоды съем? — сказал я это и сразу покаялся, понял, что попался на уду…» Астафьев как будто понимал, что прогресс науки и техники вовсе не означает прогресс человечества, его внутреннего мира. Поэтому он возвращается к истокам — в русскую глубинку, где, по его мнению, сосредоточены все духовные силы нации.