1. Неге жер сілкінісін тау түзілу үдерісіне жатқызады? 2. Жер сілкіну қайда болады: тауда ма немесе жазықта ма? 3. Сен тұратын аумақта жер сілкіне ме? 4. Неге деп ойлайсың? көмектесіндерші
Идейно-образное содержание стихотворного текста 1916 г. — пример оригинального сочетания христианских, народных мифопоэтических и литературных мотивов, сосуществующих в рамках одного произведения. В многозначном и противоречивом «сплаве» кроется источник неповторимого очарования есенинской художественной манеры.
Полифоническое звучание авторских интонаций обусловлено сложностью проблематики: с волнением и сочувствием поэт говорит о главном — дорогой сердцу родине. Патриотическая тема одновременно развивается в двух направлениях. Первое посвящено идее богоизбранности крестьянской Руси, второе — ее загадочности, непостижимости, восходящей к иррациональному магическому началу.
Небольшая зарисовка, открывающая стихотворение, определяет основные колористические акценты пейзажа — красный и синий. Оба оттенка обладают богатой символикой: в православной иконописи они обозначают соответственно божественную любовь, высокую жертву и небесную правду, вечное духовное начало
Если цветовые доминанты обнаруживают явную религиозную природу, структура образа месяца-всадника построена по принципам языческого антро Следующий персонаж — пример авторской трансформации традиционных представлений: мрак-лебедь первоначально ассоциируется с надвигающейся темнотой, однако прекрасная птица несет на крыльях светлое чудо, мощи святого — знаковый атрибут православного мировосприятия.
Обращение к родному краю звучит в двух центральных катренах. Образ Родины также олицетворяется и принимает облик пахаря и страдальца, былинного волшебника и воина Вольги. К чему призывает субъект речи своего персонажа? Он ждет от богатыря активных действий, соответствующих моменту. Лебедь принес благую весть о возрождении родной земли, которое стало возможным после нового явления и его искупительной жертвы.
Свежесть ветра, влажный снег, теплеющий воздух — приметы наступающей весны, упомянутые в финальных четверостишиях, обозначают не только грядущее пробуждение природы, но и духовное перерождение крестьянской Руси.
Лирический герой обещает поддержать процесс преображения почти неподвижного загадочного пространства в процветающий край, населенный счастливыми жителями. Субъекту речи отведена особая роль: он выступает пророком, посредником между небесными силами и миром смертных. Стремясь усилить позицию героя, в финальных строках автор соединяет лирическое «я» с собственной персоной.
В свое время этот рассказ высоко оценила Жорж Санд за сюжет. В российской критике преобладают религиозные и патриотические оценки. Лукерья, дворовая девушка деревенского помещика, красавица, певунья, плясунья, умница, влюбленная в парня с ним, накануне свадьбы в возрасте 21 года случайно упала, заболела, «жестокая каменная неподвижность» сковала ее, и вот одна, лежит в старом сарае поодаль от деревни уже семь лет, почти ничего не ест, за ней иногда ухаживает девочка сиротка. Будучи на охоте, в сарай к Лукерье зашел ее барин. Он увидел «бронзовое лицо» , «пальцы-палочки» , «металлические щеки» - не человек, а «икона старинного письма» , «живые мощи» . Их разговор раскрывает читателю удивительную душу девушки, творящую жизнь отдельно от своего умирающего тела. Страдание не ожесточило ее. Как дар божий принимает она мученье. И кажется ей, что страдая, она повторяет подвиг Иисуса, Жанны д `Арк. Но какую истину она несет?. В ответе на этот вопрос смысл рассказа. Иссохшая, полумертвая, она воспринимает мир, главным образом, через запахи, звуки, цвет, редко через жизнь животных, растений, людей. Лукерья парадоксальным образом чувствует, что смысл ее страдания становится фокусом, куда сходятся линии мира: мир живет, а она внимает сигналам этой жизни и, как эхо, посылает свои сигналы миру о том, что живет вместе с ним и для него. Лукерья творит в слове. Она удивительный наблюдатель. Лукерья поразительно самодостаточна, потому что через свои образы-«картинки» мыслит оппозицией «мир – я» : «-Вы вот не поверите – а лежу я иногда так-то одна… и словно никого в целом свете кроме меня нету. Только одна я – живая! И чудится мне, будто что меня осенит… Возьмет меня размышление – даже удивительно!... Придет, словно как тучка прольется, свежо так, хорошо станет, а что такое было – не поймешь! Только думается мне: будь около меня люди – ничего бы этого не было и ничего бы я не чувствовала, окромя своего несчастья» . Сопрягая себя с миром, Лукерья верит, что выполняет какой-то нравственный долг. Не особенно она озабочена церковным Богом. Отец Алексей, священник, решил ее не исповедовать – не тот она человек; христианский календарь дал и забрал, потому что видит, что толку мало. И хотя она постоянно чувствует присутствие «неба» в своей жизни, ее мысль сосредоточена не на «небе» , на себе. Ее собственный поиск божественного является для нее мерой божественного. В эпицентре своей мысли о мире и своего представления о нравственности – она сама. Единственным основанием всех ее решений является ее анализировать реальность. Человеческий долг Лукерьи – жить, страдая и преодолевая страдание. Она отказалась лечь в больницу. Не хочет, чтобы ее жалели. Молится не много, не видит в этом большого смысла. «Да и на что я стану господу Богу наскучать? О чем я его просить могу? Он лучше меня знает, чего мне надобно…» . И одновременно считает, что никто человеку не если он сам себе не Всем довольна. Ее мысль напряженно работает. Она обязана знать, зачем живет. И решила, что страдает не за себя, - ни сама она, ни люди, ни священник грехов за ней не знают: «сам грех от нее отошел» . А раз безгрешна, значит смысл ее страданий, как и страданий Иисуса, в грешных людей. Вот сон Лукерьи, из-за давления цензуры не вошедший в окончательный текст рассказа: «Ко мне… много-много народу привалило – и конца тем людям не видать – голова к голове, как кочаны капусты в огороде. А я будто сижу на высоком камне, и никуда мне с того камня сойти нельзя. И кричит мне весь тот народ: «Страдай, страдай за нас, Лукерья, - мы все рабы, люди крепостные, господские; за нашу волюшку страдай! » И я будто им всем с камня кланяюсь и говорю: «Готова я за вас страдать, люди господские; за вашу волюшку готова!» . Их, как рассмеются, как обрадуются
Полифоническое звучание авторских интонаций обусловлено сложностью проблематики: с волнением и сочувствием поэт говорит о главном — дорогой сердцу родине. Патриотическая тема одновременно развивается в двух направлениях. Первое посвящено идее богоизбранности крестьянской Руси, второе — ее загадочности, непостижимости, восходящей к иррациональному магическому началу.
Небольшая зарисовка, открывающая стихотворение, определяет основные колористические акценты пейзажа — красный и синий. Оба оттенка обладают богатой символикой: в православной иконописи они обозначают соответственно божественную любовь, высокую жертву и небесную правду, вечное духовное начало
Если цветовые доминанты обнаруживают явную религиозную природу, структура образа месяца-всадника построена по принципам языческого антро Следующий персонаж — пример авторской трансформации традиционных представлений: мрак-лебедь первоначально ассоциируется с надвигающейся темнотой, однако прекрасная птица несет на крыльях светлое чудо, мощи святого — знаковый атрибут православного мировосприятия.
Обращение к родному краю звучит в двух центральных катренах. Образ Родины также олицетворяется и принимает облик пахаря и страдальца, былинного волшебника и воина Вольги. К чему призывает субъект речи своего персонажа? Он ждет от богатыря активных действий, соответствующих моменту. Лебедь принес благую весть о возрождении родной земли, которое стало возможным после нового явления и его искупительной жертвы.
Свежесть ветра, влажный снег, теплеющий воздух — приметы наступающей весны, упомянутые в финальных четверостишиях, обозначают не только грядущее пробуждение природы, но и духовное перерождение крестьянской Руси.
Лирический герой обещает поддержать процесс преображения почти неподвижного загадочного пространства в процветающий край, населенный счастливыми жителями. Субъекту речи отведена особая роль: он выступает пророком, посредником между небесными силами и миром смертных. Стремясь усилить позицию героя, в финальных строках автор соединяет лирическое «я» с собственной персоной.
Лукерья, дворовая девушка деревенского помещика, красавица, певунья, плясунья, умница, влюбленная в парня с ним, накануне свадьбы в возрасте 21 года случайно упала, заболела, «жестокая каменная неподвижность» сковала ее, и вот одна, лежит в старом сарае поодаль от деревни уже семь лет, почти ничего не ест, за ней иногда ухаживает девочка сиротка. Будучи на охоте, в сарай к Лукерье зашел ее барин. Он увидел «бронзовое лицо» , «пальцы-палочки» , «металлические щеки» - не человек, а «икона старинного письма» , «живые мощи» . Их разговор раскрывает читателю удивительную душу девушки, творящую жизнь отдельно от своего умирающего тела. Страдание не ожесточило ее. Как дар божий принимает она мученье. И кажется ей, что страдая, она повторяет подвиг Иисуса, Жанны д `Арк. Но какую истину она несет?. В ответе на этот вопрос смысл рассказа. Иссохшая, полумертвая, она воспринимает мир, главным образом, через запахи, звуки, цвет, редко через жизнь животных, растений, людей. Лукерья парадоксальным образом чувствует, что смысл ее страдания становится фокусом, куда сходятся линии мира: мир живет, а она внимает сигналам этой жизни и, как эхо, посылает свои сигналы миру о том, что живет вместе с ним и для него. Лукерья творит в слове. Она удивительный наблюдатель. Лукерья поразительно самодостаточна, потому что через свои образы-«картинки» мыслит оппозицией «мир – я» : «-Вы вот не поверите – а лежу я иногда так-то одна… и словно никого в целом свете кроме меня нету. Только одна я – живая! И чудится мне, будто что меня осенит… Возьмет меня размышление – даже удивительно!... Придет, словно как тучка прольется, свежо так, хорошо станет, а что такое было – не поймешь! Только думается мне: будь около меня люди – ничего бы этого не было и ничего бы я не чувствовала, окромя своего несчастья» .
Сопрягая себя с миром, Лукерья верит, что выполняет какой-то нравственный долг. Не особенно она озабочена церковным Богом. Отец Алексей, священник, решил ее не исповедовать – не тот она человек; христианский календарь дал и забрал, потому что видит, что толку мало. И хотя она постоянно чувствует присутствие «неба» в своей жизни, ее мысль сосредоточена не на «небе» , на себе. Ее собственный поиск божественного является для нее мерой божественного. В эпицентре своей мысли о мире и своего представления о нравственности – она сама. Единственным основанием всех ее решений является ее анализировать реальность. Человеческий долг Лукерьи – жить, страдая и преодолевая страдание.
Она отказалась лечь в больницу. Не хочет, чтобы ее жалели. Молится не много, не видит в этом большого смысла. «Да и на что я стану господу Богу наскучать? О чем я его просить могу? Он лучше меня знает, чего мне надобно…» . И одновременно считает, что никто человеку не если он сам себе не Всем довольна. Ее мысль напряженно работает. Она обязана знать, зачем живет. И решила, что страдает не за себя, - ни сама она, ни люди, ни священник грехов за ней не знают: «сам грех от нее отошел» . А раз безгрешна, значит смысл ее страданий, как и страданий Иисуса, в грешных людей. Вот сон Лукерьи, из-за давления цензуры не вошедший в окончательный текст рассказа: «Ко мне… много-много народу привалило – и конца тем людям не видать – голова к голове, как кочаны капусты в огороде. А я будто сижу на высоком камне, и никуда мне с того камня сойти нельзя. И кричит мне весь тот народ: «Страдай, страдай за нас, Лукерья, - мы все рабы, люди крепостные, господские; за нашу волюшку страдай! » И я будто им всем с камня кланяюсь и говорю: «Готова я за вас страдать, люди господские; за вашу волюшку готова!» . Их, как рассмеются, как обрадуются