3. Каким было впечатление девочек от прочитанного произведения в начале дня?
4. Вспомни, кто из них каким героем хотел быть?
5. Почему у девчонок не возникало желания исполнять роли Жилина и Костылина?
6. Как ты считаешь, получилась ли игра?
7. В какие игры ты играл, прочитав литературные произведения?
«Кавказский пленник»
Очень многие исследователи, в частности М. Бахтин, отмечали, что в центре любого из романов Достоевского, составляя его композиционную основу, находится жизнь идеи и персонаж — носитель этой идеи. Так, в центре романа «Преступление и наказание» —Раскольников и его «наполеоновская» теория о делении людей на два разряда и о праве сильной личности на пренебрежение законами, юридическими и этическими, для достижения своей цели. Писатель показывает нам зарождение этой идеи в сознании персонажа, ее осуществление, постепенное изживание и окончательное крушение. Поэтому вся система образов романа строится так, чтобы всесторонне обрисовать раскольниковскую мысль, показать ее не только в отвлеченном виде, но и, так сказать, в практическом преломлении и в то же время убедить читателя в ее несостоятельности. Вследствие этого центральные персонажи романа интересны нам не только сами по себе, но и в их безусловной соотнесенности с Раскольниковым— именно как с воплощенным существованием идеи. Раскольников является в этом смысле как бы общим знаменателем для всех персонажей. Естественный композиционный прием при таком замысле—создание духовных двойников и антиподов главного героя, призванных показать гибельность теории— показать как читателю, так и самому герою. Духовными двойниками Раскольникова являются Лужин и Свидригайлов. Роль первого —интеллектуальное снижение идеи Раскольникова, такое снижение, которое окажется морально невыносимым для героя. Роль второго — убедить читателя в том, что идея Раскольникова ведет к духовному тупику, к духовной смерти личности. Лужин — предприниматель средней руки, это разбогатевший «маленький человек», которому очень хочется стать человеком «большим», превратиться из раба в хозяина жизни. В этом корни его «наполеонизма», но как они похожи на социальные корни раскольниковской идеи, ее пафос социального протеста угнетенной личности в мире униженных и оскорбленных! Ведь Раскольников —нищий студент, которому тоже хочется подняться над своим социальным состоянием. Но гораздо важнее для него видеть себя человеком, превосходящим общество в нравственно-интеллектуальном отношении, несмотря на свое социальное положение. Так появляется теория о двух разрядах; и тому и другому остается лишь
Данное стихотворение крайне динамично: это нервная пульсация чувства от собственного горя и жалости, вызываемых трагическим положением объекта любви («истерзана, озлоблена борьбой», «страдалица»), и, наконец, к отчаянной попытке оправдаться («Не я обрек твои младые годы на жизнь без счастья и свободы», «я не губитель твой»). В этом как раз и состоит парадоксальность состояния души, которая характерна для всего цикла.Переживания лирического героя полностью адекватны форме их выражения. Из 80 слов, составляющих это стихотворение, более половины обозначают чувства и эмоции (беда, счастье, озлоблена, безумные, упреки, истерзанаи др.), а также описание эмоциональных состояний («стоишь ты предо мной прекрасным призраком с безумными глазами», «упали волосы до плеч, уста горят, румянцем рдеют щеки, и необузданная речь сливается в ужасные упреки»).Страстная исповедь героя – это, по сути дела, сочетание нескольких нервных вскриков, которые принимают форму пяти риторических восклицаний («И даже ты не пощадила/», «Страдалица!», «Постой!», «Я друг, а не губитель твой!» и др.) и двух обрывов-умолчаний («Жестокие, неправые...», «Но ты не слушаешь...»).
Стихотворение ˝Тяжелый крест достался ей на долю...˝ имеет "Тяжелый крест достался ей на долю..." – начало стихотворения. Здесь, в первой строке, это еще только отвлеченное обозначение тягот, едва обновленный житейский оборот ("нести крест"). Но он в этом качестве не остается, находит продолжение, на наших глазах материализуется, прямо вызывает уже образ надмогильного креста, получает, так сказать, поддержку в наглядности, развиваясь в мрачном, повторенном в четырех подряд строфах рефрене: "Близка моя могила... Близка моя могила... Холодный мрак могилы... Близка моя могила...". Слова последней строфы: "Как статуя прекрасна и бледна, Она молчит..." – располагаются в ряду тех же ассоциаций. То, что началось почти бытовым разговорным оборотом, завершилось скульптурным образом, памятником ей и ее страданию. Как глубоки в своей неразрешимости конфликт героев и признание правоты каждого из них!