Вопросы гуманизма — уважения к человеку — интересовали людей давно, поскольку непосредственно касались каждого живущего на земле. Особенно остро эти вопросы поднимались в экстремальных для человечества ситуациях, и прежде всего во время фажданскои войны, когда фандиозное столкновение двух идеологий поставило человеческую жизнь на фань гибели, не говоря уже о таких “мелочах”, как душа, которая вообще находилась в каком-то шаге от полного разрушения. В литературе того времени проблема выявления приоритетов, выбора между жизнью нескольких человек и интересами большой группы людей решается неоднозначно разными авторами, и в дальнейшем мы попробуем определить, к каким выводам приходят некоторые из них. К числу наиболее ярких произведений о фажданскои войне относится цикл рассказов И.Бабеля “Конармия”. И в одном из них высказана крамольная мысль об Интернационале: “его кушают с порохом и приправляют лучшей кровью”. Это рассказ “Гедали”, представляющий собой своеобразный диалог о революции По ходу делается вывод о том, что революция должна “стрелять” именно в силу своей революционности. Ведь хорошие люди смешались со злыми людьми, делая революцию и одновременно противодействуя ей. С этой идеей перекликается и повесть А.Фадеева “Разгром”. Большое место в ней занимает описание событий, увиденное глазами Мечика — интеллигента, случайно попавшего в партизанский отряд. Ни ему, ни Лютову — герою Бабеля — солдаты не могут простить наличия очков и собственных убеждений в голове, а также рукописей и фотографий любимой девушки в сундучке и прочих подобных вещей. Лютое приобрел доверие солдат, отняв у беззащитной старушки гуся, и потерял, когда не смог прикончить умирающего товарища, а Мечик вообще никогда не удостаивался доверия. В описании этих героев, конечно, обнаруживается много различий. И.Бабель явно сопереживает Лютову, хотя бы потому, что герой его автобиографический, а А.Фадеев, наоборот, всячески стремится очернить интеллигенцию в лице Мечи-ка. А все потому, что Мечик — гуманист, и моральные принципы партизан (а вернее, почти полное их отсутствие) вызывают у него сомнения, он не уверен в правильности революционных идеалов. Один из самых серьезных гуманистических вопросов, рассматриваемых в литературе о гражданской войне, — это проблема, что же отряд должен в сложной ситуации делать со своими тяжелоранеными бойцами: нести их, взяв с собой, подвергая весь отряд риску, бросать, оставляя на мучительную смерть, или приканчивать? В повести Бориса Лавренева “Сорок первый” этот вопрос, который много раз поднимается во всей мировой литературе, выливаясь порой в спор о безболезненном умерщвлении безнадежно больных, решается в пользу убийства человека окончательно и бесповоротно. В живых из двадцати пяти человек отряда Евсюкова остается меньше половины — остальные отстали в пустыне, и комиссар их собственноручно пристрелил. Было ли это решение гуманным по отношению к отставшим товарищам? Точно этого сказать нельзя, ведь жизнь полна случайностей, и могли погибнуть все, либо все уцелеть. Фадеев решает подобный вопрос так же, но с гораздо большим нравственными мучениями героев А несчастный интелли гент Мечик, случайно узнав о судьбе больного Фролова, бывшего ему почти другом, о принятом жестоком решении, пытается этому помешать. Его гуманистичекие убеждения не позволяют ему принять убийство в такой форме. Однако попытка эта в описании А.Фадеева выглядит как позорное проявление малодушия. Почти так же в подобной ситуации поступает бабе-левский Лютов. Он не может пристрелить умирающего товарища, хотя тот сам его просит об этом. А вот его товарищ выполняет раненого без колебаний и еще хочет вдобавок пристрелить Лютова за предательство. Другой же красноармеец Лютова жалеет и угощает яблоком. Здесь возникает еще один гуманистический вопрос: имеют ли бойцы революции право на грабеж? Разумеется, его можно также назвать реквизицией или заимствованием на благо пролетариата, но суть дела от этого не меняется. Отряд Ев-сюкова забирает у киргизов верблюдов, хотя все понимают, что после этого киргизы обречены, партизаны Левинсона отбирают свинью у корейца, хотя она для него — единственная надежда прожить зиму, а конармейцы Бабеля везут за собой телеги с награбленными (или реквизированными) вещами, и “мужики со своими конями хоронятся от наших красных орлов по лесам”. Подобные действия вообще вызывают противоречие. С одной стороны/красноармейцы делают революцию на благо простого народи*, с другой стороны, они этот же народ грабят, убивают, насилуют. Нужна ли народу такая революция? ого врага и, оказавшись затем в сложной ситуации, сама его убивает. Да и что ей оставалось? В “Гадюке” дело немножко в другом. Там благородная девушка дважды становится случайной жертвой революции и, будучи в госпитале, влюбляется в случайного красноармейца. Война настолько изуродовала ее душу, что убить человека не составляет для нее особого труда.
Не секрет, что Анна Ахматова весьма прохладно относилась к советской власти, считая, что революция 1917 года стала для России настоящей катастрофой. Однако поэтесса отказалась покидать родину ради того, чтобы обеспечить себе сытую и спокойную жизнь за границей. Она неоднократно признавалась, что готова разделить с Россией и ее народом все испытания, которые выпадут на их долю.
Тем не менее, Ахматова не подозревала, что расстрел мужа, арест сына и политические преследования ее самой — лишь малая толика бед, которые обрушатся на семью. Лето 1941 года стало очередным переломным моментом в жизни поэтессы, которая убедилась, что кроме внутренних недоброжелателей существуют еще и внешние враги, которые гораздо страшнее и опаснее. Свое нежелание покинуть Россию поэтесса объясняла чувством патриотизма. При этом она очень четко разделяла такие понятия, как «родина» и «власть», веря — наступят времена, когда все встанет на свои места. И в этот момент ей хотелось быть вместе со своим народом, который, как была убеждена поэтесса, сам делает историю своей страны. Именно по этой причине во время Великой Отечественной войны Ахматова, как тысячи советских людей, мечтала о победе. Она не знала, каким будет исход войны, но свято верила в то, что ее родина будет свободной. Именно по этой причине в 1942 году поэтесса начала работу над коротким циклом стихов, который позже получил название «Победа» и был завершен весной 1945 года.
Первая его часть посвящена первой военной зиме, холодной и беспощадной, которая советским войскам задержать противника на самых подступах к Москве. «И могучие деды-морозы с нами сомкнутым строем идут», — отмечает поэтесса, находясь в эвакуации за сотни километров от любимого Ленинграда. Эта первая победа. Пусть не такая громкая и значительная, как того бы хотелось, вдохновила Ахматову и дала ей силы пережить войну на чужбине. Вторая часть трилогии представляет собой короткое пятистишие, посвященное неизвестному матросу. В нем поэтесса пытается передать те чувства, которые испытывает ее герой, услышав о том, что война завершена. Четыре долгих года он провел в «набитых смертью морях», став очевидцем трагических событий. И теперь, когда все ужасы войны остались позади, «заплакал и шапку снял моряк», вспоминая тех, кто не сумел дожить до этого памятного дня.
Третья часть стихотворения носит праздничный и оптимистичный характер. Поэтесса отмечает, что «победа у наших стоит дверей», и встретить ее нужно достойно. По ее мнению, главное не в том, что земля очищена от врагов, а в том, что удалось сохранить детей, которым предстоит жить в новые времена. Она предлагает в знак окончания войны всем матерям поднять малышей от тысячи тысяч смертей», над головами, чтобы таким образом провозгласить торжество справедливости.
К числу наиболее ярких произведений о фажданскои войне относится цикл рассказов И.Бабеля “Конармия”. И в одном из них высказана крамольная мысль об Интернационале: “его кушают с порохом и приправляют лучшей кровью”. Это рассказ “Гедали”, представляющий собой своеобразный диалог о революции По ходу делается вывод о том, что революция должна “стрелять” именно в силу своей революционности. Ведь хорошие люди смешались со злыми людьми, делая революцию и одновременно противодействуя ей. С этой идеей перекликается и повесть А.Фадеева “Разгром”. Большое место в ней занимает описание событий, увиденное глазами Мечика — интеллигента, случайно попавшего в партизанский отряд. Ни ему, ни Лютову — герою Бабеля — солдаты не могут простить наличия очков и собственных убеждений в голове, а также рукописей и фотографий любимой девушки в сундучке и прочих подобных вещей. Лютое приобрел доверие солдат, отняв у беззащитной старушки гуся, и потерял, когда не смог прикончить умирающего товарища, а Мечик вообще никогда не удостаивался доверия. В описании этих героев, конечно, обнаруживается много различий. И.Бабель явно сопереживает Лютову, хотя бы потому, что герой его автобиографический, а А.Фадеев, наоборот, всячески стремится очернить интеллигенцию в лице Мечи-ка.
А все потому, что Мечик — гуманист, и моральные принципы партизан (а вернее, почти полное их отсутствие) вызывают у него сомнения, он не уверен в правильности революционных идеалов.
Один из самых серьезных гуманистических вопросов, рассматриваемых в литературе о гражданской войне, — это проблема, что же отряд должен в сложной ситуации делать со своими тяжелоранеными бойцами: нести их, взяв с собой, подвергая весь отряд риску, бросать, оставляя на мучительную смерть, или приканчивать?
В повести Бориса Лавренева “Сорок первый” этот вопрос, который много раз поднимается во всей мировой литературе, выливаясь порой в спор о безболезненном умерщвлении безнадежно больных, решается в пользу убийства человека окончательно и бесповоротно. В живых из двадцати пяти человек отряда Евсюкова остается меньше половины — остальные отстали в пустыне, и комиссар их собственноручно пристрелил. Было ли это решение гуманным по отношению к отставшим товарищам? Точно этого сказать нельзя, ведь жизнь полна случайностей, и могли погибнуть все, либо все уцелеть. Фадеев решает подобный вопрос так же, но с гораздо большим нравственными мучениями героев А несчастный интелли гент Мечик, случайно узнав о судьбе больного Фролова, бывшего ему почти другом, о принятом жестоком решении, пытается этому помешать. Его гуманистичекие убеждения не позволяют ему принять убийство в такой форме. Однако попытка эта в описании А.Фадеева выглядит как позорное проявление малодушия. Почти так же в подобной ситуации поступает бабе-левский Лютов. Он не может пристрелить умирающего товарища, хотя тот сам его просит об этом. А вот его товарищ выполняет раненого без колебаний и еще хочет вдобавок пристрелить Лютова за предательство. Другой же красноармеец Лютова жалеет и угощает яблоком. Здесь возникает еще один гуманистический вопрос: имеют ли бойцы революции право на грабеж? Разумеется, его можно также назвать реквизицией или заимствованием на благо пролетариата, но суть дела от этого не меняется. Отряд Ев-сюкова забирает у киргизов верблюдов, хотя все понимают, что после этого киргизы обречены, партизаны Левинсона отбирают свинью у корейца, хотя она для него — единственная надежда прожить зиму, а конармейцы Бабеля везут за собой телеги с награбленными (или реквизированными) вещами, и “мужики со своими конями хоронятся от наших красных орлов по лесам”. Подобные действия вообще вызывают противоречие. С одной стороны/красноармейцы делают революцию на благо простого народи*, с другой стороны, они этот же народ грабят, убивают, насилуют. Нужна ли народу такая революция?
ого врага и, оказавшись затем в сложной ситуации, сама его убивает. Да и что ей оставалось? В “Гадюке” дело немножко в другом. Там благородная девушка дважды становится случайной жертвой революции и, будучи в госпитале, влюбляется в случайного красноармейца. Война настолько изуродовала ее душу, что убить человека не составляет для нее особого труда.
Анализ стихотворения Ахматовой «Победа»
Не секрет, что Анна Ахматова весьма прохладно относилась к советской власти, считая, что революция 1917 года стала для России настоящей катастрофой. Однако поэтесса отказалась покидать родину ради того, чтобы обеспечить себе сытую и спокойную жизнь за границей. Она неоднократно признавалась, что готова разделить с Россией и ее народом все испытания, которые выпадут на их долю.
Тем не менее, Ахматова не подозревала, что расстрел мужа, арест сына и политические преследования ее самой — лишь малая толика бед, которые обрушатся на семью. Лето 1941 года стало очередным переломным моментом в жизни поэтессы, которая убедилась, что кроме внутренних недоброжелателей существуют еще и внешние враги, которые гораздо страшнее и опаснее. Свое нежелание покинуть Россию поэтесса объясняла чувством патриотизма. При этом она очень четко разделяла такие понятия, как «родина» и «власть», веря — наступят времена, когда все встанет на свои места. И в этот момент ей хотелось быть вместе со своим народом, который, как была убеждена поэтесса, сам делает историю своей страны. Именно по этой причине во время Великой Отечественной войны Ахматова, как тысячи советских людей, мечтала о победе. Она не знала, каким будет исход войны, но свято верила в то, что ее родина будет свободной. Именно по этой причине в 1942 году поэтесса начала работу над коротким циклом стихов, который позже получил название «Победа» и был завершен весной 1945 года.
Первая его часть посвящена первой военной зиме, холодной и беспощадной, которая советским войскам задержать противника на самых подступах к Москве. «И могучие деды-морозы с нами сомкнутым строем идут», — отмечает поэтесса, находясь в эвакуации за сотни километров от любимого Ленинграда. Эта первая победа. Пусть не такая громкая и значительная, как того бы хотелось, вдохновила Ахматову и дала ей силы пережить войну на чужбине. Вторая часть трилогии представляет собой короткое пятистишие, посвященное неизвестному матросу. В нем поэтесса пытается передать те чувства, которые испытывает ее герой, услышав о том, что война завершена. Четыре долгих года он провел в «набитых смертью морях», став очевидцем трагических событий. И теперь, когда все ужасы войны остались позади, «заплакал и шапку снял моряк», вспоминая тех, кто не сумел дожить до этого памятного дня.
Третья часть стихотворения носит праздничный и оптимистичный характер. Поэтесса отмечает, что «победа у наших стоит дверей», и встретить ее нужно достойно. По ее мнению, главное не в том, что земля очищена от врагов, а в том, что удалось сохранить детей, которым предстоит жить в новые времена. Она предлагает в знак окончания войны всем матерям поднять малышей от тысячи тысяч смертей», над головами, чтобы таким образом провозгласить торжество справедливости.