: 8-тапсырма.44-бет.7сынып Қазақ әдебиеті~ Шығарма түйінін пайдалана отырып, өздеріңнің не ту-
ралы жоспарлайтындарыңды жазып, ойды жалғастырыңдар. «... Бұл жазуды
жаздырғанның аты Иоллығтегін...»—
«...Бұл жазуды жаздырғанның аты –(Әр оқушы өз есімін жазады)
Өтініш,тез арада тауып бере аласыздарма?​

Седьмым подвигом, который Эфрисфей приказал совершить Гераклу, была поимка Критского быка. Об этом быке в разных эллинских мифах говорится по-разному. В одних утверждается, что он был тем самым, которого Зевс послал для похищения Европы. Но в других сообщают: этого быка послал сыну Европы, знаменитому критскому царю Миносу, бог Посейдон. Минос должен был принести это животное в жертву Посейдону, но бык был так прекрасен, что царь не захотел терять его. Жена Миноса Пасифая, прониклась к быку противоестественной страстью и от связи с ним родила страшное чудовище – Минотавра, с которым позже предстояло сразиться великому воителю Тесею.

Посейдон, разгневанный на то, что критский царь нарушил обет о жертвоприношении, наслал на быка бешенство. Изрыгавший из уст пламя бык стал носиться по всему острову Криту, разоряя посевы и сады.

Минос предлагал Гераклу любую в поимке опасного быка, но великий герой решил сделать это в одиночку. После долгой борьбы Геракл схватил быка, укротил его и переплыл на нём через море с Крита в Пелопоннес. Жалкий Эврисфей побоялся оставить страшное животное в своём стаде. Он посвятил его враждебной Гераклу богине Гере и отпустил на свободу. Без узды бешеный бык стал носиться по Пелопоннесу, а потом перебежал через перешеек Истм в Аттику. Там, в Марафоне, его изловил Тесей и принёс в жертву богине Афине.

(В некоторых мифах, впрочем, говорится, что Марафонский бык Тесея был не тем, что Критский.)

Парад в сорок первом

Наверное, товарищи, не зря,

Любуясь шагом армии чеканным,

Всегда припоминают ветераны

Другой – суровый – праздник Октября.

Была Москва пургой заметена,

У Мавзолея ели коченели,

И шла по Красной площади Война –

Усталая, в простреленной шинели.

То батальоны шли с передовой,

Шли на парад окопные солдаты.

В тревожных небесах аэростаты

Качали удлиненной головой.

Терзали тело Подмосковья рвы,

Убитых хоронил снежок пушистый,

Сжимали горло фронтовой Москвы

Траншеи наступающих фашистов.

А батальоны шли с передовой,

Шли на парад окопные солдаты!

Недаром в небесах аэростаты

Качали удивленно головой!

Кто может может победить такой народ?..

Не забывайте сорок первый год!  

(Ю. Друнина)

3. А. Суркову

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,

Как шли бесконечные, злые дожди,

Как кринки несли нам усталые женщины,

Прижав, как детей, от дождя их к груди,

Как слезы они вытирали украдкою,

Как вслед нам шептали: – Господь вас И снова себя называли солдатками,

Как встарь повелось на великой Руси.

Слезами измеренный чаще, чем верстами,

Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:

Деревни, деревни, деревни с погостами,

Как будто на них вся Россия сошлась,

Как будто за каждою русской околицей,

Крестом своих рук ограждая живых,

Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся

За в бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина –

Не дом городской, где я празднично жил,

А эти проселки, что дедами пройдены,

С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою

Дорожной тоской от села до села,

Со вдовьей слезою и с песнею женскою

Впервые война на проселках свела.

Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,

По мертвому плачущий девичий крик,

Седая старуха в салопчике Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?

Но, горе поняв своим бабьим чутьем,

Ты помнишь, старуха сказала: – Родимые,

Покуда идите, мы вас подождем.

«Мы вас подождем!» – говорили нам пажити.

«Мы вас подождем!» – говорили леса.

Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,

Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям, только пожарища

На русской земле раскидав позади,

На наших глазах умирали товарищи,

По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока еще милуют.

Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,

Я все-таки горд был за самую милую,

За горькую землю, где я родился,

За то, что на ней умереть мне завещано,

Что русская мать нас на свет родила,

Что, в бой провожая нас, русская женщина

По-русски три раза меня обняла.  

(К. Симонов, 1941 г.)

4. 22 июня

Июнь. Россия. Воскресенье.

Рассвет в объятьях тишины.

Осталось хрупкое мгновенье

До первых выстрелов войны.

Через секунду мир взорвётся,

Смерть поведёт парад-алле,

И навсегда погаснет солнце

Для миллионов на земле.

Безумный шквал огня и стали

Не повернётся сам назад.

Два «супербога»: Гитлер – Сталин,

А между ними страшный ад.

Июнь. Россия. Воскресенье.

Страна на грани: быть не быть…

И это жуткое мгновенье

Нам никогда не позабыть…  

(Д. Попов)

Скопировать

5. 22 июня

В тот страшный день земля рванула в небо.

От грохота застыла в жилах кровь.

Июнь цветастый сразу канул в небыль,

И смерть, вдруг, оттеснила жизнь, любовь.

Надели гимнастёрки и шинели

Вчерашние мальчишки – цвет страны.

Девчонки на прощанье песни пели,

Желали выжить в грозный час войны.

Война, как ком, катилась по дорогам,

Неся разруху, голод, смерть и боль.

Осталось их в живых совсем немного,

Принявших первый, самый страшный бой!

В атаку шли за правду, за Отчизну,

За мир, за мать с отцом, за добрый дом.

Чтоб защитить от ужасов фашизма

Права на жизнь, что рушилась кругом.

Сирень, гвоздики, нежные тюльпаны…

Начало лета, жизнь вокруг кипит.

Жива любовь, зарубцевались раны,

Но этот день июня не забыт!  

(Т. Лаврова)